– Прощайте, мои родные! Да благословит и да хранит нас всех Господь! – прошептала миссис Марч, целуя одно за другим дорогие ей лица, и чуть ли не бегом поспешила к карете.
Карета уже отъезжала от дома, когда солнце высвободилось из туч, и миссис Марч, оглянувшись, увидела, как оно ярко осветило группку людей, стоявших у калитки, словно подавая ей добрый знак к отъезду. Они тоже поняли это, заулыбались, энергичнее замахали руками, и последнее, что она увидела перед поворотом за угол, были четыре веселых личика, за ними, точно телохранитель, старый мистер Лоренс, а рядом с ним – верная Ханна и преданный Лори.
– Как все они добры к нам! – сказала миссис Марч, отворачиваясь от окна и находя подтверждение этому в уважительном сочувствии молодого человека, ясно отразившемся на его лице.
– Да как они могли бы не помогать вам?! Вот чего я никогда не пойму! – поразился мистер Брук. И он рассмеялся так заразительно, что она не удержалась от улыбки. Так что ее путешествие началось с доброго предзнаменования: солнце сияло, сияли улыбки и звучали добрые слова.
– У меня такое чувство, будто произошло землетрясение, – призналась Джо, когда их соседи отправились домой завтракать, оставив девочек одних, чтобы они смогли отдохнуть и прийти в себя.
– А у меня такое, будто у нас рухнуло полдома, – несчастным голосом добавила Мег.
Бет открыла было рот, чтобы сказать что-то, но только молча указала на стопку аккуратно заштопанных чулок, лежавшую на мамином рабочем столе, говорившую о том, что даже в последние поспешные минуты мать думала и заботилась о них. Это была, конечно, всего лишь малость, но такая, что тронула их до глубины души, и, несмотря на их мужественную решимость, девочки не выдержали и горько расплакались.
Мудрая Ханна дала им выплакать горе в слезах, и когда ливень стал ослабевать и появились проблески ясного неба, она пришла на выручку, вооруженная кофейником.
– А ну-ка, милые мои девицы, вспомните, что ваша мамаша говорила, и не волновайтесь. Идите-ка да выпейте кохвею по чашечке, да поживей за работу, чтоб честь семьи не обронить.
Кофе – это было как раз то, что нужно, и Ханна проявила истинный такт, приготовив его в это утро. Никто не мог устоять перед ее убеждающими кивками, перед ароматным приглашением, исходящим из носика самого кофейника. Девочки медленно потянулись к столу, сменив намокшие платки на салфетки, и минут через десять все пришли в себя.
– Надежда и труд! – вот отныне наш девиз, так давайте посмотрим, кто лучше всех его запомнит, – предложила Джо, с наслаждением отпивая кофе. – Я, как обычно, отправляюсь к тетушке Марч. Ох и наслушаюсь же я от нее нотаций! – добавила она с вернувшейся к ней бодростью.
– А я иду к своим Кингам, хотя мне очень хотелось бы остаться дома и заняться домашними делами, – сказала Мег, жалея, что у нее так сильно покраснели глаза.
– В этом вовсе нет нужды. Мы с Бет совершенно прекрасно можем сами содержать дом в порядке, – с важным видом заявила Эми.
– Ханна подскажет нам, что надо делать, и, когда вы вернетесь, все тут у нас будет хорошо, – присоединилась к ней Бет, без промедления берясь за тряпку и таз для мытья посуды.
– Мне думается, состояние тревоги – это очень интересно, – заметила Эми, задумчиво грызя кусочек сахара.
Девочки дружно рассмеялись, и от этого сразу почувствовали себя лучше, несмотря на то что Мег покачала головой, с упреком глядя на юную леди, сумевшую найти утешение в сахарнице.
Вид теплых маленьких шалей заставил Джо снова погрустнеть, и когда обе сестры отправились выполнять свои каждодневные обязанности, они горестно обернулись на окно, где привыкли всегда видеть лицо матери. Теперь его там не было, но Бет помнила этот небольшой семейный ритуал, и – вот она, в окне, ее круглое личико кивало им на прощанье, как розовощекий китайский мандарин[85].
– Как это похоже на мою Бет! – воскликнула Джо, с полным благодарности лицом размахивая шляпкой. – Всего хорошего, Мегги, надеюсь, Кинги сегодня не очень тебя утомят. И не волнуйся так о папе, моя дорогая, – добавила она, когда они расставались.
– А я надеюсь, что тетушка Марч не станет сегодня каркать. И стрижка тебе к лицу – она выглядит очень мило и по-мальчишьи, – отозвалась Мег, пытаясь сдержать улыбку при взгляде на курчавую голову, казавшуюся теперь комично миниатюрной на плечах ее рослой сестры.
– В этом – мое единственное утешение. – И, коснувшись, à la Лори, полей шляпы, Джо зашагала прочь, чувствуя себя как остриженная овечка в холодный зимний день.
85