Ушла она минут через десять. Когда за ней и ее спутником закрылась дверь, Лейси и Нита замерли, прислушиваясь; немного подождали — и разразились дружным смехом.
— По-моему, ей эта сумка по цвету не подходит, — сказала Клодин уже нормально, без утрированно-английского выговора, вызвав этими словами новый взрыв смеха, к которому, не выдержав, присоединилась и сама.
— Ловко вы ее! — сквозь смех пробормотала Нита. — Это ж надо было придумать — фотомодель из Лондона!
Лейси поперхнулась и, сделав ей страшные глаза, пнула локтем в бок.
— Теперь все это на место вешать придется, — не обращая на нее внимания, продолжала Нита. — Или вы действительно что-то для себя хотите?
— Вообще-то я все хочу, — улыбнулась Клодин. — Иначе для чего бы я выбирала?
— Да, вы же еще не знакомы, — силясь загладить faux pas[32] подруги, скороговоркой вклинилась в разговор Лейси. — Это Нита, мы с ней вместе в университете Бойсе учимся, на юридическом. А это миссис Конвей, она из Лондона, — от взгляда Клодин не ускользнул новый отчаянный пинок, на сей раз ногой.
— Ой, ты чего?! — дернулась Нита. И тут до нее дошло. — Из Лондона?! — обернулась к Клодин и обшарила ее с ног до головы быстрым взглядом. — Так вы правда фотомодель?!
— Угу. О, вот эта мне нравится! — Клодин сняла со стенда круглую светло-бежевую сумку из тисненой кожи, похожую на раковину, и понесла к прилавку.
Про себя хихикнула, услышав позади отчаянный шепот: «Что же ты мне сразу не сказала?!» — «Я говорила, но ты не слушаешь!»
— Миссис Конвей, не сердитесь, пожалуйста, на Ниту, — неловко попросила Лейси, едва они сели в машину.
— Я и не сержусь.
Настроение у Клодин действительно было преотличное. Как давно она не развлекалась шопингом — пожалуй, недели четыре, если не больше! Перед отъездом из Лондона было не до того, здесь, в Айдахо, тоже все время что-то мешало, и только теперь наконец удалось отвести душу.
Вещи были куплены просто шикарные — она уже предвкушала, как дома заново перемеряет их все перед зеркалом — причем обошлись ей сравнительно недорого: оказывается, в магазине резервации не нужно было платить налог штата. Кроме того, Нита сделала ей скидку, так что под конец Клодин решила купить еще большую овальную брошь с изображением совы — причудливое сочетание серебра, бисера, бирюзы и фарфора. Теперь эта брошь в бархатной коробочке лежала у нее в сумке и, что называется, грела душу.
— Нет, ну правда, миссис Конвей! — продолжала Лейси. — Нита — она вообще… бывает, что говорит, не подумав.
— Лейси, уверяю тебя, я ни на кого не сержусь. И пожалуйста, зови меня просто Клодин.
— Э-ээ… хорошо… Клодин.
Ожившая было в магазине, девушка явно снова погружалась в тоскливое состояние безнадежной влюбленности. Клодин это состояние было известно не понаслышке — когда-то, в далекой юности, ей и самой довелось его пережить — поэтому она не удивилась, услышав через минуту:
— Миссис Конвей… то есть Клодин… вы передали адвокату господина Каррена то, что я вам вчера рассказала?
— Да. Для него эта информация оказалась очень важной.
— А… господин Каррен что сказал?
— Что теперь для него многое стало ясно.
— А… — Лейси сглотнула и потупилась, — про меня он что-нибудь говорил?
Клодин на миг задумалась: придумать какие-то благодарственные слова — или сказать честно, что Ришар почти ничего не говорил, разве что сразу ее вспомнил и назвал «миленькой сероглазкой»?
— Знаешь что, — медленно начала она, — зачем мы в испорченный телефон играем; я сейчас еду к нему — хочешь, поедем вместе?
— Нет, ну что вы! — глаза девушки испуганно заметались, она взглянула на свою куртку. — Это неудобно, я… И я не одета!
— Ты вполне нормально одета.
— Но… и потом он, наверное, не один…
— Сейчас узнаем, — Клодин достала мобильник. — Вот, возьми его и придерживай возле моего уха, чтобы полиция не придралась[33], — нажала кнопку быстрого набора.
Голос у Ришара был недовольный и обиженный:
— Ну куда ты делась? Не звонишь и не звонишь!
— Мог бы и сам позвонить.
— Не хочу осложнять твою семейную жизнь, — даже по телефону было понятно, что он ухмыльнулся.
— Ты один?
— Нет, вызвал к себе дюжину стриптизерок и сижу на них любуюсь!
— Что, серьезно? — с него станется!
— Да нет, я один. Настолько один, что даже не обедал — без компании не хочется. Ты приедешь?
— Да, скоро. А что вообще нового?
— Ничего, кроме того, что пришли данные медицинской экспертизы, — сказал он настолько подчеркнуто безразлично, что Клодин сразу стало ясно: на самом деле что-то там не так.
33
В большинстве штатов США разговоры по мобильнику во время вождения автомобиля запрещены без специального приспособления, освобождающего руки водителя.