4
Перед сдачей смены Серый отправил своих программистов в утилизатор. Дистанционно, нажатием кнопки, чтобы ни о чём не спорить и ничего не обсуждать. Он знал, конечно, что предстоящая «деголемизация» субъективно может восприниматься «големами» как гибель, со всеми вытекающими из этого переживаниями, поэтому ни к чему давать им повод и время для размышлений. В любом случае, сама деголемизация практически мгновенна, и их бессмертные души не сохранят отчётливых воспоминаний, работа забудется, как сон, не считая кое-каких практических навыков. Для дела так лучше.
Лила обычно не опаздывала, не опоздала и сейчас. А с чего ей опаздывать, если она явно наслаждалась работой?
И всё-то у неё по последней моде, как обычно. Предельно короткая кожаная юбка, кожаный нагрудник с шипами, когти, покрашенные в пять разных цветов на каждой лапе, алмазные зубы, кожаная кепка с модным радужным «пером ангела» над ухом...
Смену она приняла быстро и по-деловому. Можно было ехать домой. На глайдере через Стигийские болота без остановок путь занимал около часа. Но ехать прямиком в свою холостяцкую квартиру Серому не хотелось. Разнообразить каждый раз дорогу уже вошло в привычку. В свободное от работы время это не запрещалось, хотя и не поощрялось. А начальственного присмотра за свалками и унылой болотистой равниной точно было меньше.
5
Чтобы поменьше мозолить глаза случайным наблюдателям и побыстрее покинуть зону обзора видеокамер, Серый на своём глайдере наискось пересёк ближайший залив и скользнул в долину между двумя грядами мусорных холмов. Холмы были старые, во всяком случае насыпанные ещё до того, как Серого перевели на работу в этот сектор. Склоны их осели, оплыли и заросли серо-коричневым выносливым бурьяном и колючим кустарником, отбрасывавшим в свете фар глайдера острые проволочные тени.
Отъехав от залива километра на полтора, он запарковал машину под каким-то ржавым навесом возле полуразрушенного бетонного ангара – после очередной оптимизации субстрата многие производственные помещения перестали использоваться.
Площадка рядом с ангаром была покрыта растрескавшимся асфальтом. Дождь перестал. С начала смены стало даже как будто светлее.
Да, светлее. Прямых лучей солнца в аду, разумеется, не видели никогда, но, по слухам, через своды давно уже были проложены пучки оптических волокон, позволявшие экономить на искусственном освещении.
Серый вышел на площадку и огляделся. Прошлый раз он останавливался значительно ближе к заливу. Чем больше было расстояние, отделявшее его от рабочей зоны, тем спокойнее он себя чувствовал. И навес оказался очень кстати: глайдер трудно заметить с высоты, с пролетающего дрона. Вполне можно прогуляться часок, прежде чем ехать домой, на скучную окраину Дита.
В распадок между двумя холмами вела тропинка. Интересно, кто по ней ходит? Точнее, ходили, только очень давно – до того, как перестали пользоваться ангаром? Тропинка обогнула холм, и ангар пропал из виду.
Растительность здесь была погуще и позеленее. Меньше бурьяна, больше кустов, местами – даже корявые деревца с жёсткой, почти чёрной хвоей.
Неподалёку журчал ручей. Прозрачный, хотя и пахнущий какой-то химией.
Перешагнув неширокое русло, Серый пошёл вверх по течению. Не торопясь, разглядывая воротнички из беловатых кристаллов, выросшие на камнях там, где они выглядывали из воды.
Растительность становилась всё более плотной, с кустов между колючками свисали гроздья чёрно-красных ягод, на корявых деревцах торчали кое-где мелкие сизые шишки. Скрипели какие-то невидимые насекомые, стихавшие при приближении Серого. С дерева на дерево перепархивали, попискивая, крошечные серо-жёлтые птички. Раньше так далеко в глубину свалки Серый не заходил и теперь чувствовал недоумение, смешанное с удивлением. Вся эта жизнь здесь, в глубине ада, пусть даже в заброшенной его части, производила странное впечатление, говорила как будто о том, что никакого «навеки» не бывает, что загубленное может, вопреки всем доктринам, возродиться, пусть в такой скромной, лишённой претензий на величие форме.
Обойдя игрушечное ущелье, в котором вода ручья шумела и бурлила, разумеется понарошку, не грозно, и перейдя гряду заросших лесом холмов, для него – таких же игрушечных, как ручей, он оказался в маленькой, совсем уже уютной на вид долинке и вовремя успел заметить, что чуть не наступил на не менее игрушечное на вид рисовое поле, а заметив, сел на безлесный с этой стороны склон, чтобы осмотреться получше и не наступить ненароком на что-нибудь ещё.