- Как долго он здесь живет?
- Несколько недель. Три дня назад его родители отправились за едой, и так и не вернулись.
Желчь поднимается в горле.
- Они были хорошими людьми, и очень любили своего сына, - говорит мужчина, заметив гнев на моем лице. - Я уверен, у них не было выбора.
Внезапно вся моя ярость обрушивается на мужчину, стоящего передо мной.
- Вы знали, что он живет здесь! Вы знали, что ему холодно и одиноко, и ничего не сделали?
Он недоуменно смотрит на меня.
- Что я мог сделать?
- Вы могли отвезти его в больницу! В приют. В полицию. Вы должны были помочь ему!
Старик грустно улыбается.
- Я уверен, что ты позвонил в полицию, и они рассказали тебе, что происходит с бездомными детьми и сиротами.
Моя кровь остыла. Детский дом.
- Но это было бы лучше, чем позволить ему замерзнуть до смерти!
- Фонарь согрел его.
- В конце концов, у фонарей заканчивается топливо.
- У некоторых да.
Я злобно вырываю фонарь из его руки.
- Он просто маленький мальчик, и вы должны были помочь ему.
Старик улыбается, но на этот раз его лицо спокойно.
- Я помог ему, - тихо говорит он. - Конечно, это заняло некоторое время. Я не думал, что ты когда-либо покинешь свой офис. Снег помог.
Я недоверчиво смотрю на него. Этот старик был сталкером?
- Я помог ему, - шепчет мужчина, положив руку мне на плечо. - И я помог тебе. С Рождеством, Джастин.
Мое лицо обдувает порыв ледяного ветра, и я закрываю глаза от неожиданности.
Когда я снова открываю их, старика передо мной уже нет.
Спустя год
- Я буду играть для тебя? - спрашивает меня Люк. Его улыбка сияет, глаза блестят, а взгляд лучится счастьем, когда он садится за рояль.
Удивительно, какие перемены могут произойти всего за один год.
Сейчас канун Рождества, и наша семейная вечеринка в самом разгаре. Меган и Люк провели день, выпекая печенья и пироги. Впервые она разрешила мне заказать в ресторане все остальное. Совместить материнство с работой в юридической фирме было нелегко для жены, но ее красивые глаза, в которых светилось безграничное счастье, все время заверяли меня, что она не хочет ничего менять.
Прошло несколько душераздирающих месяцев бесконечной бумажной волокиты, но это Рождество мы встречаем в официальном статусе полной семьи.
Как мы и опасались, родители Люка не выстояли перед суровостью зимы, их тела были опознаны в окружной больнице через неделю после того, как мы забрали мальчика с улицы. Единственная родственница, которую мы нашли, - кузина из Сент-Пола - оказалась матерью пятерых детей и ясно дала понять, что последнее, что ей нужно, это кормить еще один рот.
После этого оформление документов сдвинулось с мертвой точки.
Пальцы Люка плавно скользят по клавишам рояля, наполняя воздух звуками Рождества. Мы, наконец, убедили его расширить музыкальные горизонты для чего-то менее оглушительного, и он естественно и уверенно перешел на фортепиано.
Наш сын удивительный.
Сейчас ему семь лет, и он учится во втором классе. Мы подумывали сначала отдать его в первый класс для повторения материала, но учителя после аттестации убедили нас, что небольшая работа в течение лета позволит ему идти в ногу с учениками второго класса. Меган взяла отпуск на работе, чтобы заниматься с ним, и к тому времени, когда в сентябре начался учебный год, наш сын не только восстановил все знания за первый класс, но и освоил умножение, которое его одноклассники только еще будут изучать.
Само собой разумеется, Люку сейчас скучновато в школе.
Он берет уроки фортепиано два раза в неделю и занимается каратэ со своим дядей Полом по вечерам каждую пятницу. Он полностью освоился, он здоров и счастлив, и является абсолютной радостью нашей жизни.
Детскую быстро превратили в комнату "большого мальчика", и книги, которые так долго просто лежали на полках, теперь читаются каждую ночь.
На комоде стоят фонарь и его старый барабан.
Он не смог с ними расстаться.
И мы тоже.
Многое изменилось, и я не могу представить, что жизнь может стать еще лучше.
А потом это происходит.
- Я не видел этого под елью. - Усмехаюсь я, когда Меган вручает мне небольшой сверток.
Сегодня канун Рождества. Уже поздно, и наша семья наконец-то разъехалась по домам. Люк спит в своей комнате, а мы с Меган собираемся положить под елку подарки от Санты.
- Знаю, - говорит Меган. - Я просто не хотела, чтобы ты открывал его перед всеми остальными.
Заинтригованный, я подношу коробку к уху и осторожно встряхиваю ее.
В ней что-то гремит.
Интересно.
- Просто открой, - шепчет Меган, и ее глаза наполняются слезами.
Очень осторожно я тяну за ленточку, и приподнимаю крышку. Внутри лежит блестящая серебряная погремушка.
Мои глаза расширяются, я перевожу взгляд на Меган и вижу, как по ее лицу уже текут слезы.
- С Рождеством, папочка.
Слова отказываются покидать мой рот, но никто в действительности в них не нуждается. Я просто поднимаю ее на руки и крепко прижимаю к себе.
Внезапно вдалеке раздается звук бубенцов.
Меган задыхается.
- Неужели это…
Я вспоминаю слова старика, который, в самом деле, дал мне все, что я когда-либо хотел, и улыбаюсь.
- Удивительно, как много мы можем услышать, если всего лишь воспользуемся моментом и просто послушаем.