— Это нетрудно проверить, — сказал Оберон и, ударив себя по костлявому колену, поднялся с места. Потирая руки, он ретировался в дом.
— Трудно, — отозвалась Клауд, не обращаясь ни к кому в частности и глядя в безоблачное небо.
Она уже не чувствовала себя так непринужденно. Снова откашлявшись, она устремила взгляд на серую ванночку для птиц, опиравшуюся на резные фигурки эльфов и бородатых гномов с терпеливыми лицами, которые, казалось, спешили утащить ее прочь[77]. Клауд вздохнула и посмотрела на прикрепленные к груди крошечные золотые часики с витыми крылышками с обеих сторон. Время летит. Она посмотрела на Смоки с извиняющейся улыбкой.
— Ага-ага, вот, — приговаривал Оберон, выходя из дома с большой камерой на высоком треножнике, покрытой куском черной ткани.
— Ох, Оберон, Оберон, — сказала Клауд не то чтобы раздраженно, но явно не считая съемку необходимой и уж совсем никак не разделяя его энтузиазма.
Однако Оберон уже втыкал ножки штатива в землю около Смоки так, чтобы аппарат из красного дерева стоял ровно, а его физиономия была направлена на Смоки.
Долгие годы эта последняя фотография Оберона лежала рядом с его лупой на столе в Летнем Домике: на ней различался Смоки в костюме Трумэна, который блестел на солнце; волосы Смоки пылали рыжиной, а половину лица заливал солнечный блик. Виднелись локоть с ямочкой и ухо с сережкой бабушки Клауд. Ванночка для птиц. Ванночка для птиц: могло ли быть так, что на снимке оказалось лишнее вытянутое лицо из мыльного камня, а среди рук, поддерживавших чашу, — лишняя пара? Оберон не довел исследование до конца, не пришел к определенному решению; и когда спустя годы сын Смоки сдул пыль со старого снимка и взял в руки работу Оберона, это был всего-навсего клочок посеребренной бумаги, неубедительный и ничего не доказывающий, засвеченный давно ушедшим июньским солнцем.
За Летним Домиком они спустились по утопленной тропинке, которую быстро поглотил лес — дремучий и сонный, влажный после дождя. Казалось, это именно тот лес, что приютил спящую красавицу до истечения ее столетнего срока. Не успели они сделать несколько шагов, как позади раздался не то шорох, не то шепот, и с внезапностью, заставившей Смоки вздрогнуть, на тропинке перед ними выросла человеческая фигура.
— Доброе утро, Руди, — сказала Клауд. — Это жених. Смоки, это Руди Флад.
Шляпа Руди была такой мятой, как будто он ею дрался. Загнутые вверх поля открывали его широкое бородатое лицо. Из-под распахнутого зеленого плаща выпирал большой живот, туго обтянутый белой рубашкой.
— А где Рори? — спросила Клауд.
— Дальше по тропинке.
Он ухмыльнулся, глядя на Смоки с таким видом, как будто оба они участвовали в каком-то розыгрыше. Тотчас же на тропинке появились Рори Флад, его худенькая жена, и молодая девушка в мешковатых джинсах. Ребенок у нее на руках колотил кулачками по воздуху.
— Бетси Берд и Робин, — сказала Клауд. — А вон там Фил Фокс и два моих двоюродных брата — Ирвин и Уолтер Стоуны, по материнской линии — Клауды.
Справа и слева на тропинку выступали все новые и новые гости, приглашенные на свадьбу. Тропинка была узкой: гости подходили поочередно парами, чтобы потрогать Смоки и благословить его, а потом отступали в сторону.
— Чарльз Уэйн, — продолжала Клауд, — Ханна Нун. А где же Лейки? Где Вудзы?
Тропинка вывела на широкую покатую поляну, примыкавшую к темному озеру с недвижной поверхностью, которое, будто рвом, окружало островок со старыми деревьями. Озеро ковром покрывали листья, а из лужиц под ногами выскакивали лягушки.
— Имение в самом деле обширное, — заметил Смоки, вспомнив путеводитель.
— Чем дальше продвигаешься, тем больше становится, — отозвалась Ханна Нун. — Вам не встретился мой сынишка Санни?
Рассекая зеркальную гладь воды, по озеру плыла лодка. Ее резной нос напоминал лебедя, только серого и теперь безглазого, подобно черному лебедю на черном озере из северной легенды[78]. С глухим перестуком уключин лодка коснулась берега, и Смоки подтолкнули вперед, чтобы он взошел на борт вместе с Клауд, которая продолжала знакомить его со смеющимися гостями.
— Ханна приходится нам дальней родственницей, — говорила она. — Ее дедушка был из семейства Бушей, а дедушкина сестра вышла замуж за одного из дядюшек миссис Дринкуотер, Дейла...
77
78
...