Первый из них он нашел на самой вершине пригорка, в густом ельнике. Другой виднелся между корнями сломанной сосны, где остались следы, когда лиса выбиралась оттуда наружу, А третий находился поодаль, на склоне, среди поросших мхом камней. Невозможно было наблюдать за всеми тремя лазами одновременно. Даже опытный охотник мог легко упустить здесь плутовку. Поэтому Хенну нужен был добрый совет. Поразмыслив чуток, он придумал закрыть запасные ходы и пойти за отцом.
Но чем же закрыть выходы из лисьей норы? У Хенна не было с собой ничего, кроме ножичка, который он всегда носил в кармане, Но к деревьям с ним не подступишься. Зато в лесу есть камни. К двум ходам он подкатил тяжелые валуны, а третий завалил обломками старого пня.
Фомка тем временем трудился у своей норы с прежним усердием. Хенн науськал его и сбежал с пригорка вниз, к дому. Но на опушке увидел двух мужчин, направлявшихся ему навстречу. Это были отец с дядей. Дядя, заприметив рано утром у деревни лису, сразу принялся ее выслеживать. На Фомкин лай он вышел к школе. Оттуда они с отцом Хенна сейчас и шли. Будучи охотником, дядя деловито расспрашивал:
— Сторожит или удрал?
— Трудится, — разъяснил Хенн обстановку.
— Ладно! — похвалил дядя. — Тогда снимем сегодня шубу у старой плутовки.
Быстрым шагом они направились к пригорку. Дядя с ружьем наизготовку шел впереди, словно ожидая, что лиса, если ей удалось удрать от Фомки, вот-вот покажется в кустах.
Фомка за это время уже успел закопаться глубоко под корень. Услышав, что идут люди, он выпрыгнул из норы и с визгом залаял, словно говоря: дело верное, идите на помощь!
Мужчины так и сделали. Дядя достал из охотничьей сумки маленький топорик и, протягивая его отцу Хенна, сказал:
— Подруби-ка этот корень. Чего собаку зря мучить. Самое трудное для нее еще впереди.
Отец взял топорик и несколькими ударами разрубил пенек.
Дядя же забрался в чащу и долго плутал там, держа ружье наготове. Потом сказал:
— Видать, больше нет ходов. Те, что в ельнике, я оставил закрытыми. А здесь откроем лисоньке дорожку.
Он откатил камни от норы в сторону и добавил, присев на большой валун:
— Лучшее место для засады. Оба лаза на виду. Пусть только высунет голову…
— А если она вовсе и не высунет? — усомнился Хенн.
— Ну-ну, уж Фомка-то выкурит ее оттуда! — засмеялся дядя.
Хенн очень хорошо знал, что такие собаки, как Фомка, забираются за лисой прямо в нору. Но тут он вдруг испугался за Фомку. Поди знай, что там в глубине под землей может случиться! Сумеет ли Фомка выбраться обратно? Кто знает, — может, следует запретить Фомке лезть в нору? Но он опоздал на какой-то миг: когда он спрыгнул в вырытую Фомкой яму, тот уже исчез в норе. Отец крикнул предостерегающе:
— Отойди оттуда, Хенн! Зверь вот-вот появится…
Тут Хенн и сам заметил, что он необдуманно кинулся в то место, куда собирались стрелять. Он тут же побежал к лесу, встал за отцом и уже не сводил глаз с открытых ходов.
Прошло довольно много времени. Лиса не появлялась. Не было и Фомки. Хенн так разволновался, что чуть было не бросился к норе — послушать, что делается под землей. Конечно, ничего бы он не услышал. Но не успел он ступить и шагу, как у норы мелькнуло что-то коричнево-красное и метнулось к лесу. Прогремел выстрел — и тут же из норы молнией вылетел Фомка и набросился на упавшую кверху лапами лису.
— Нельзя, Фомка! — крикнул дядя. — Шкуру попортишь! — И отпихнул собаку в сторону.
Большая старая лисица растянулась на мху. Тут же подбежали отец с Хенном.
— Хороша шкура. — похвалил отец.
— Ой, смотрите, что с нашим Фомкой! — закричал Хенн.
И все увидели, что правое ухо у Фомки разодрано, морда исцарапана и залита кровью.
— Дрался с лисой там, в норе, вот и все, — засмеялся дядя. — Ну ничего, Дружок, — похлопал он пса по загривку, — скоро получишь свою долю из добычи, — сказал он и принялся сдирать шкуру с лисы.
Хенн чистил и гладил Фомку. А тот и сейчас не спускал с лисы глаз. Его не волновали ни разодранное ухо, ни поцарапанная морда. Он крутился вокруг лисы, обнюхивал ее, как грозного врага.