Медоуз поспешил вслед за Брэдфилдом подняться по лестнице.
– Вы сказали, фен? Он собирался подарить вашей дочери фен для сушки волос?
Это были мгновения, когда человеку подсознательно хотелось отвлечься, успокоиться. Нервные секунды перед началом битвы. По крайней мере так воспринял его вопрос Медоуз.
– Да, по специальному заказу, – ответил он.
– Хотя это теперь неважно, – сказал Брэдфилд и уже собрался войти в комнату шифровальщиков, когда Медоуз обратился к нему снова.
– Еще одно досье исчезло, – прошептал он. – Зеленая папка с протоколами особо важных совещаний. Ее нет на месте с пятницы.
Глава 3. Алан Тернер
Это был день почти полной свободы. День, чтобы, оставаясь в Лондоне, воображать себя за городом. В Сент-Джеймс-парке преждевременно наступившее лето продолжало буйствовать уже третью неделю. По берегам озера девушки лежали, как срезанные цветы в совершенно неестественную для майского воскресенья жару. Один из работников парка даже развел костер, и аромат сгоревшей травы проплывал мимо вместе с отдаленным эхом звуков транспорта на прилегавших улицах. Казалось, только пеликаны, неуклюже ковылявшие вокруг своих павильончиков на искусственных островках, еще хотели двигаться. И Алан Тернер, хрустя большими ботинками по гравию дорожки, мог в кои-то веки идти на все четыре стороны. Даже девушки не отвлекали его от желанной прогулки.
На нем были действительно тяжелые и грубые ботинки из коричневой кожи, уже не раз отремонтированные вдоль рантов и не первой свежести, легкий костюм, а через плечо он перебросил такую же замызганную брезентовую сумку. Это был крупный, немного нескладный мужчина с невыразительным бледным лицом, широкими плечами и сильными, как у альпиниста, пальцами. Двигался он с тяжелой размеренностью груженой баржи, широкой, агрессивной походкой полицейского, намеренно лишенной всякого изящества. Возраст его трудно поддавался определению с первого взгляда. Студентам он казался уже старым, но старым только для того, чтобы тоже быть студентом. Он мог насторожить юнцов своими зрелыми годами и в равной степени не вписывался в компанию стариков в силу явной молодости. Его коллеги давно перестали спорить, сколько же ему на самом деле лет. Знали только, что служить он пошел поздно (многие считали это настораживающим признаком), а учился прежде в колледже Сент-Энтони в Оксфорде, куда принимают кого ни попадя. Официальные публикации Министерства иностранных дел проявляли сдержанность. Они могли проливать безжалостно яркий свет на происхождение всех остальных Тернеров, но в случае Алана Тернера хранили молчание, словно, всесторонне рассмотрев факты, пришли к выводу, что лучше всего не особенно распространяться о нем.
– Тебя тоже вызывают, – сказал Ламберт, догоняя его. – Такое впечатление, что на этот раз Карфельд сумел всех достать даже здесь.
– И какого хрена они от нас ждут? Нам пора строить баррикады? Или начинать вязать теплые одеяла на зиму?
Ламберт был маленьким, энергичным человечком, и ему нравилось, когда о нем говорили: такой везде сойдет за своего. Он занимал солидную должность в Западном отделе и организовал крикетную команду, куда принимали всех независимо от социального положения.
Они начали подниматься по лестнице Клайва[6].
– Немцев уже не переделаешь, – сказал Ламберт. – Это моя твердая точка зрения. Нация психопатов. Вечно считают, что им кто-то угрожает. Версаль, враждебное окружение, ожидание удара ножом в спину, мания преследования – вот в чем их проблемы.
Он дал Тернеру время согласиться с ним.
– Мы собираем весь штат сотрудников отдела. Даже девиц.
– Боже милостивый, вот теперь они точно испугаются! Как призыв на службу резервистов и отставников. Действительно похоже на всеобщую мобилизацию.
– А ведь это может окончательно поставить крест на Брюсселе, понимаешь ли. Дать там всем мощный щелчок по носу. Если немецкий кабинет министров переживет такой нервный стресс у себя дома и сорвется, мы все упремся в один и тот же тупик. – Казалось, подобная перспектива его только радует. – В таком случае придется искать совершенно иное решение вопроса.
– А мне чудилось, что другого решения не существует.
– Государственный секретарь уже провел переговоры с их послом. Как говорят, они сошлись на полной компенсации.
– Тогда нам вообще не о чем беспокоиться, верно? Можем спокойно продолжать отдых в выходные дни. А потом безмятежно лечь спать.
Тернер и Ламберт добрались до верхней ступени лестницы.
6
Имеется в виду Клайв Роберт (1725–1774 г.) – известный полководец, завоевавший для Британии колонию в Индии. На лестнице в центре Лондона, названной в его честь, установлен его монумент.