Как же он ликовал, когда его спутник попросил у кролика разрешения осмотреть нору!
– Я не против, – ответил кролик. – Однако загвоздка в том, что как раз на сегодняшний вечер я предоставил свое жилье для проведения благотворительного мероприятия, так что временно я не хозяин в своем доме.
– Да ты что? Случилось какое-то несчастье?
– Да! – скорбным голосом ответил кролик. – Просто катастрофа! Не знаю, что и делать. В тысяче прыжков отсюда люди построили устрашающих размеров дом! В нем поселились люди с собаками. Семеро моих родственников уже погибли, а многие лишились своих нор. В семьях мышей и кротов дела еще хуже. Жабы тоже сильно пострадали. Вот мы и устраиваем поминальную вечеринку для оставшихся в живых счастливчиков. Каждый вносит свою лепту, я вот предложил воспользоваться моей норой. Ради своих ближних необходимо чем-то поступаться.
Опечаленный кролик вздохнул и смахнул накатившуюся слезу длинным ухом, служившим ему носовым платком.
Трава зашуршала, в направлении норы ковыляло нечто несуразное.
– Смотрите! – воскликнул Вьюнок. – А вот и старая жаба пришлепала! Ну и ну! Эй, жаба, тебя не душит жаба?
Жаба не обратила внимания на шутку. Насмешки в ее адрес уже давно ей наскучили. С невозмутимым видом она положила у входа спелый колос, аккуратно завернутый в сухой лист, и ловко пролезла в нору по спине кролика.
– Можно нам войти? – спросил Йоханнес. – Я тоже кое-что принес.
Он вспомнил, что у него в кармане завалялось одно печеньице. Вынув его, Йоханнес еще раз поразился, каким он сделался маленьким. Он еле-еле удерживал печенье двумя руками и не понимал, как оно вообще умещалось в кармане.
– Это на редкость ценный подарок! – обрадовался кролик и учтиво впустил друзей в нору.
Там было темно, и Вьюнок шел первым. Вскоре друзья заметили, как их настигает светло-зеленый огонек.
Это был светлячок, любезно предложивший освещать дорогу.
– Вечер обещает быть восхитительным, – сказал светлячок. – Уже собралось много гостей. А вы эльфы, если я не ошибаюсь?
При этом светлячок подозрительно взглянул на Йоханнеса.
– Можешь представить нас как эльфов, – ответил Вьюнок.
– А вы знаете, что сегодня своим присутствием нас почтит ваш король? – продолжал светлячок.
– Неужели Оберон тоже здесь? Это замечательно! – воскликнул Вьюнок. – Я знаком с ним лично.
– О? – удивился светлячок. – Не знал, что имею честь…
И его огонек почти потух от испуга.
– Вообще-то Его Величество обычно предпочитает свежий воздух, но при всем при том благотворительные мероприятия он не пропускает. Это будет бесподобный вечер!
Так оно и вышло. Просторный зал в кроличьей норе радовал глаз великолепным убранством. Пол был гладко утрамбован и посыпан тимьяном. На входе вниз головой висела летучая мышь. Она оглашала имена гостей и заодно, из соображений экономии, служила занавеской. Стены были со вкусом украшены сухими листьями, паутиной и повисшими повсюду летучими мышатами. По стенам и потолку в несметном количестве ползали светлячки, образуя самую забавную в мире живую иллюминацию. В конце зала был возведен трон из мерцающих кусочков гнилого дерева. Грандиозное зрелище!
Гостей набилось видимо-невидимо. Йоханнес поначалу слегка смущался в этой толпе чужаков и не отходил от Вьюнка ни на шаг. Многое казалось ему удивительным. Крот и полевая мышь живо обсуждали освещение и оформление стен. В углу распластались две жирные жабы, сетуя на отсутствие дождей. Застенчивая, неврастеничная лягушка пыталась дефилировать по залу под руку с ящерицей, но всякий раз подскакивала слишком высоко и портила настенные декорации.
На троне восседал Оберон, король эльфов. Его сопровождала небольшая свита, с легким презрением обозревающая все происходящее. Сам король был по-королевски обходителен и радушно общался с гостями. Недавно вернувшись из путешествия по Востоку, он предстал перед публикой в цветастых экзотических одеждах, расшитых диковинными лепестками. «Такие цветы у нас не растут», – подумал Йоханнес. Голову короля венчала темно-синяя цветочная чашечка, источавшая свежайший аромат, словно только что сорванная. Тычинка лотоса служила ему жезлом.
Все присутствующие восхищались добротой Оберона. Он нахваливал лунный свет в дюнах и признал к тому же, что местные светлячки по красоте почти не уступают восточным. Король с удовлетворением рассматривал искусное убранство стен и, по наблюдениям одного крота, даже одобрительно кивал.
– Пойдем со мной, – обратился Вьюнок к Йоханнесу. – Я представлю тебя королю.