*
Работа закипела. Первые три дня не дали ничего. Кроме торговца, посетившего дом нарадового, не было ни одного заболевшего. До Риза доходили слухи, о недовольстве жителей мерами предпринятые магом. Трактиры не работали, бордель закрылся, торговля умерла. Ризу приходилось каждое утро настаивать на продолжении карантинных мер и профилактики. По его настоянию, со всех ив по берегам Сенюги была ободрана кора, из которой готовили отвар. На каждой улица стоял бочонок с уксусом. Грэй безоговорочно продолжал верить Ризу, Хогар дружески поддерживал, Брюер обещал повесить мага, если подозрение в чуме не подтвердится и его воздержание от посещения *Резвого Жеребца* окажется напрасным. Это, конечно, была шутка, но она явно отображала городские настроения.
Купец умер на четвёртый день. Не помогли ни окуривания, ни отвар коры ивы. Да и сам больной скорее мешал лечению. Он умудрился где-то раздобыть нож и вскрыв бубоны на теле, прижёг их углем. Отвар он пил только в состоянии забытья, совершено не веря врачевателям.
На пятый день появились заболевшие. Сразу двадцать шесть человек. На следующий — три дюжины, ещё через день почти полсотни. Город замер в ужасе. Риз не вылезал из карантина, но видел, что все его потуги не приносят никаких результатов. Каждый новый день давал новых больных и ни одного пошедшего на поправку. Пришлось приспособить для карантина ещё два сарая.
А на десятый день произошла катастрофа. Сразу четверо проверяющих свалились с жаром, у троих появились бубоны. Риз принял решение прекратить проверки, боясь усугубить положение. На двенадцатый день сразу двенадцать трупов. Никакой надежды. Все знания, полученные в башне Урсена, не помогли в борьбе с чумой. Единственное, что давало, нет, не надежду, а тень надежды, это информация о том, что северяне, живущие за океаном, не умирают от чумы. Но как, предстояло выяснить — библиотека учителя на этот вопрос ответа не давала.
— Мастер Риз, мастер Риз. — тихий голос вывел мага из состояния забытья. Он очень устал. Вчера за целый день так и не довелось присесть, а потом всю ночь работал над эликсиром. К сожалению, опять неудачно.
Он уснул прямо на стуле, за ширмой, в бараке, оборудованный под карантин. Оборудованный — это сильно сказано. Ряды коек, поспешно сколоченные из досок, на которые укладывали обречённых умирать. Между ними расстояние минимальное, только чтоб можно пройти боком. Койки, много коек. А на них — мечущиеся в бреду, горящие от жара жертвы чумы. Риз посмотрел в сторону человека его разбудившего. Сашар, один из преступников, освобождённых лордом-мастером. Он был толи вором, толи грабителем, но к новой должности относился со всей ответственностью. С ног до головы в кожаной одежде и в плотной, тканой маске, скрывающей всё лицо. Правда сейчас она была снята, а само лицо выглядело озабоченно.
— Мастер Риз, я думаю тебе надо это видеть.
Мальчик встал, основанием ладоней надавил на глаза. Встряхнул головой, прогоняя сон. Сашар, отодвинув ширму, указал на седого человека, сидевшего посреди большого сарая, выполнявшего роль карантина. Старик сидел, сгорбившись, подперев голову двумя руками, плечи его трясла крупная дрожь.
— Зачем ты мне показываешь убитого горем старика, Сашар? Таких как он будет ещё много.
— Мастер Риз, — Сашар понизил голос почти до шёпота, — нет, таких больше не будет. Я так думаю.
— И есть основания?
— Да, мастер Риз. У старика умерла вся семья — жена, дети, внуки. Сегодня ночью ушла последняя из дочерей. А у самого никаких видимых признаков болезни. Ни жара, ни бубонов. Хотя он всё время был с семьёй и ухаживал за ними с самого начала.
— Любопытно. Что-то здесь не так. Надо это выяснить. Пойду, поговорю с ним.
Риз надел на лицо плотную маску, вроде той, что носил Сашар и двое других работников карантина. Он прошёл между рядов больных, а может, уже умирающих. Подойдя к старику, дотронулся до его плеча. Седой, измученный несчастьем, человек медленно поднял голову и посмотрел на потревожившего его в горе.
— Что тебе нужно, маг? Ты должен был спасти их, ты давал клятву беречь их и не уберёг. Что тебе нужно?
— Ты прав, я обещал и не смог. Я не знаю природу болезни, но, похоже, её знаешь ты.
— Я?
— Да. Ведь ты не заболел? Почему? — Риз смотрел так, словно пытался заглянуть в душу. — Выйдем отсюда, нам надо поговорить.
Несчастный старик ещё раз взглянул на мёртвое тело дочери, укусил себя за кулак, чтобы не завыть от раздиравших его страданий, но сумел собраться и направился к выходу.