— Ты его знал?
— Было дело. Если, конечно, это тот Мясник.
— А твой любил отрезать уши, выкалывать глаза, ломать руки-ноги?
— Ну тогда он. Дьявол, лет пятнадцать о нём ничего не слышал. Надо было убить его при последней встрече.
— Хорошие у тебя знакомые. Я, видимо, внушаю большую любовь к себе. Как ни встречу наёмника, так они от меня без ума от любви. — Риз запьянел не на шутку. — Всё норовят меня выпотрошить.
— Ну я-то тебя не выпотрошил. — Брюер грустно усмехнулся. — Пока.
— Ты был наёмником?
— Да. — жёстко сказал Брюер и отошёл в темноту. Туда, где на земле лежал связанный Фэйгар.
У костра повисло тяжёлое молчание. Риз пытался понять, не обидел ли случайно Брюера. Голова плохо соображала. Он умылся холодной водой из ведра, но выбить хмель не получилось. Тогда мальчик вылил его на себя. Полегчало.
— Прости, если обидел. — Риз подошёл вплотную. Встал рядом.
Брюер ничего не ответил, только положил руку на плечо мага.
— Позволь вопрос? — робко спросил мальчик.
Брюер кивнул.
— Почему наёмники так не любят магов? — Риз не смотрел на друга. Он смотрел на своего врага, который был полностью в его власти. Его охватило жгучее желание ударить Фэйгара. Настолько нестерпимое, что он счёл за благо отвернуться и отойти на шаг. Не то чтобы считал невозможным бить связанного, скорее боялся ударив раз, на этом не остановиться.
— Хочешь его убить? — без тени иронии спросил Брюер. — Ты в своём праве. Никто тебя не осудит.
— Хочу. И убью. По закону и праву. Но… — тут Риз замолчал.
— Что, но? — не дождавшись продолжения, спросил Брюер.
— Мне это в себе не нравиться.
— Желание убить?
— Да.
— Ты понимаешь, что если его не убьёшь, он обязательно рано или поздно убьёт тебя?
— Конечно, понимаю и знаю, как поступить правильно. Только мне не нравится, что мне этого хочется.
— Не хочешь отомстить?
— В том то и дело, что хочу.
— Ничего не понимаю. — Брюер затряс головой, словно отгоняя морок. — Вы маги вечно мудрёно изъясняетесь. Хочешь убить, убей. Что сложного? Подойди и просто перережь ему горло. Или ты ещё не убивал?
— Доводилось, но я о другом. Тогда у меня не было выбора. А здесь я хочу отомстить. Понимаешь?
— Нет, ты меня совсем запутал. Хочешь его кончить, так кончи. В чём проблема?
— В том, что я этого хочу. Это эмоции.
— И что?
— Мне не положено их иметь. Я маг, а маг должен быть свободен от них. Совсем. Это слабость.
Брюер усмехнулся.
— А сестру ты любишь? С ней-то как?
Риз молчал, на этот вопрос он не мог ответить.
— Любишь, я знаю. То-то. Это не слабость. Просто, — Брюер вздохнул, — ты человек.
— Я маг. — тихо сказал мальчик.
— Ты человек, — повторил Брюер, — хороший человек. Ты можешь любить и ненавидеть. Береги это в себе. И не дури мне голову. — он сменил тон разговора. — А то я прирежу обоих. Грэй просил так и сделать. Но ведь ты хотел бы их допросить?
— Да.
— Будет работёнка для Бриама. — воин захохотал. — Слышишь, наёмник, хочешь познакомиться с сагрнским палачом?
Фэйгар молча лежал, стиснув зубы.
— Молчишь? Ну, молчи. — Брюер усмехнулся. — Ещё не родился тот молчун, которого не разговорит Бриам. Думаю, и глухонемой обретёт дар речи, попав в его умелые руки. Пойдём, мастер Риз, спать. Завтра рано вставать, чтоб успеть добраться до Сагрна до ночи.
— Пойдём. Но ты не ответил на мой вопрос.
— Какой?
— Почему наёмники ненавидят магов?
Брюер глубоко вздохнул, вспоминая не самые лучшие моменты жизни.
— Мы с ними воевали.
— Расскажешь? — стуча зубами от подступившего холода, спросил Риз.
— Давай завтра, по дороге. Надо выспаться.
Дрова жарко горели в очаге. Если что и было в хижине лесной ведьмы сделано с любовью, так это очаг. Уж очень старая любила тепло. Древние кости всё время мёрзли, проклятые. Что поделать, старость не радость. А лет ей…
— Почему ты живёшь здесь, в глухом лесу? — это был тот редкий случай, когда Риз первый начинал серьёзный разговор с хозяйкой лесной хижины. Вот уже больше месяца он жил с ней под одной крышей, заботясь, как о престарелой матери. Правда, не безвозмездно. Учёба шла полным ходом. Риз учился вещам, о которых и думать не мог. — С таким даром ты бы пользовалась огромным уважением.
— Да? Плохо же ты знаешь людей. — проскрипела ведьма. — Сожгли бы меня, при первой возможности. С превеликим удовольствием сожгли. — и потрясая клюкой, парадируя толпу, закричала. — На костёр ведьму, на костёр. — и громко, зло захохотала.