Девушка поцеловала новоиспечённого мужа в губы. И тут же Риз щёлкнул пальцами. Парень, закатив глаза, рухнул на пол.
— Подливай ему раз в год понемногу. И не переживай, он будет счастлив, хоть и поневоле.
— Но…
— Он обещал жениться? Обещал. Теперь женится. Обманывать нехорошо. Но и ты тогда не обманывай. Обещаешь?
Кадиба согласно кивнула.
— Будь счастлива. Я пошёл.
Риз проснулся. Вернее, он не спал, а лишь слегка забылся. Сел на край ложа. По-детски поджал ноги, обхватив их руками. Он пытался вспомнить, что приснилось за это короткое забытьё. В последнее время ему стали сниться странные сны. Он их почти не помнил, но знал, что они странные. Нет, сейчас, похоже, ничего.
Риз бросил взгляд на ложе. С другого его края, лёжа на животе, спала девушка. Он с любопытством рассматривал её обнажённое тело, прикрытое на ягодицах прозрачным щёлком, который был не в состоянии что-либо скрыть.
Глаза девушки открылись. Она обворожительно улыбнулась, заметив, что Риз её разглядывал. Еле уловимым движением, она оказалась у него за спиной, прильнула к нему, приобняв за плечи. Распущенные волосы щекотнули кожу.
— Тебе было хорошо? — тихо спросила Гюльзар.
Что Риз мог ей ответить? Он так и не позволил девушке проникнуть в своё сознание. А тело… Тело полностью отдал в её распоряжение. Наверное, она хорошо знала своё дело, но юный маг был слишком хладнокровен, чтобы сполна оценить её мастерство. Нет, Риз не был ханжой, просто Урсен постоянно твердил, что отношение с женщинами и магия вещи мало совместимые. Правда, он помнил слова лесной ведьмы, по поводу любви и был несколько расстроен. Неужели он полностью потерял всё людское и уже неспособен на простые, человеческие чувства. Неужели Гелерд и Урсен правы, и в маге не должно быть эмоций? Может это и правильно.
Нет. Риз так не хотел. Совсем. Если бы это было правильно, то он никогда не обрёл друзей, таких как Ворон и Роксана, Грэй и Брюер. У него не было бы Саффи. И пока это не мешало Ризу оставаться магом. А дальше пусть будет как будет.
Он поцеловал её пальцы, лежавшие у него на плече. Протянул руку и взял свои шальвары. Стал их надевать.
— Останься, — девушка продолжала сидеть, прикрывшись большой подушкой, — хотя бы просто так.
Риз повернулся к ней лицом. Он хотел сказать что-то ласковое и утешающее, как вдруг заметил на руке Гюльзар браслет, виде двух змеек, который пару часов назад приобрёл Гелерд. Когда она пришла, браслета на ней не было. Неужели пока он спал, их навестил его новоиспечённый друг. Зачем? Всё-таки не стоит доверять ему. Какой-то у него свой интерес есть до него. Только какой?
— Прости, не могу. Дела. — Риз присел рядом с ней на корточки. — Дорогой, наверно? — он указал на браслет.
— Не знаю, — она равнодушно пожала плечами, — наверно. Это подарок.
— Гелерд подарил?
Девушка промолчала.
— И часто он к тебе приходит?
Гюльзар отбросила подушку, прижалась к его груди. Не смотря то, что она года на четыре старше мальчика, маг был на голову выше.
— Ты ещё придёшь?
Риз погладил её по голове.
— Прощай, — он грустно улыбнулся. — Сад роз.
Глава 3. Судилище
Читать пришлось много, но для Риза — это не стало проблемой, скорее наоборот. И хотя приходилось знакомиться с книгами, принесёнными или предложенные Гелердом, юный маг делал это с превеликим удовольствием. А эту… эту он взял потому, что просто любил.
— И когда Азаар, в тяжёлой борьбе наконец завладел Силой шестого дракона, могущество его превзошло все мыслимые пределы. Никто до сего дня, ни после, не смог превзойти Азаара. Его магическая аура не могла вместиться в человеческой плоти. Он стал богом. И вся земля стала вместилищем Его энергии. Разум Его отрешился от всего мирского, и Его разум стал Миром. И весь Мир стал Азааром.
Эти строки Риз знал самого детства. Священник местной кастории частенько начинал проповеди именно с них. И читать он учился именно с Жития Азаара, единственной книге в доме.
Жития привёз из похода отец, ещё до женитьбы на его матери. Это была очень красивая книга, в плотной, запирающейся на ключ обложке, темно-коричного цвета. Название каждой главы написано серебром, а упоминание о Сияющем вообще золотом. Ему несколько раз предлагали неплохие деньги за эту книгу, но он категорически отказывался продавать её. Для него это была не только реликвия, но и нечто большее, личное. Риз как-то делал несколько потуг выспросить у него, где и когда ему досталась это сокровище, да только каждый раз натыкался на непробиваемую стену. Отец грустнел и замыкался в себе. После нескольких таких попыток, мальчик прекратил задавать вопросы, которые так расстраивали родителя и переключился на изучение самой книги.