- Мы не такими детьми были. Не огрызались со старшими, язык им не показывали.
- Да. Другое время было, другие люди... - согласилась Сережина бабушка, - смотри-ка, Тоня, вот наша общая фотография. Это мы во втором классе. Октябрята. Со звездочками, все в школьной форме. А это Леня - наш пионервожатый.
Тихоновна, склонившись над пожелтевшей черно-белой фотографией, долго возила по носу очками, как будто наводила резкость.
- Ну надо же - наш отряд октябрят! Какими же мы были хорошими детишками. - наконец, сказала она. - Добрыми, послушными. Не то что современные дети. Ни стыда у них, ни совести.
Сережа тоже взглянул на мутную фотографию, где сидели в три ряда, сложив ручки на коленочках, примерные детишки. Затем презрительно хмыкнул, вышел на середину комнаты и продекламировал:
Бантики, гольфики, тапочки в ряд
Трамвай переехал отряд октябрят.
А вот кулачок. И флажок в нем зажатый
Это задорный пионервожатый!
Бабушка и её подруга остолбенели.
- Какой же ты злой мальчик, Сережа... - пробормотала бабушка, и Сережа увидел, как задрожали у неё губы и на глазах показались слезы.
Антонина Тихоновна схватила полотенце и с криком: "Я вот тебе по языку за такие гадости!" принялась гоняться за Сережей. Несколько раз он больно получил краем полотенца по шее, обиделся ещё больше и юркнул в чулан. Запыхавшаяся Тихоновна плюхнулась на диван и принялась успокаивать свою подругу.
- Не плачь, Матреша! - говорила она.
Потихоньку бабушка пришла в себя. Они с Тихоновной выпили ещё по чашке чая, а затем успокоившаяся бабушка громко крикнула, не сомневаясь, что Сережа слышит ее:
- Так и знай! Пока родители не приедут, дома будешь сидеть! Гулять я тебя не пущу!
Ха! Какая-то бабка деревенская будет ему запрещать! Сережа, который все ещё сидел в чулане, яростно пнул старый фанерный чемодан. Кажется, даже дырку в нем пробил. Вскоре Сережа услышал, как бабки принялись мотаться из комнаты в кухню, вынося грязную посуду.
"Ну-ка я вас напугаю!" - решил Сережа. Он притаился, собираясь резко выскочить прямо перед носом у Тихоновны и заорать, когда она пойдет мимо него с чашками.
Вскоре послышались шаркающие шаги Антонины Тихоновны. Сережа схватился за ручку двери. Тихоновна приближалась. И только он рванул дверь на себя и сделал небольшой шаг назад, как под ногу ему опять попался старый чемодан. От неожиданности Сережа потерял равновесие, взмахнул руками. Пальцы уцепились за какую-то коробку. Она соскользнула с полки, упала на Сережу, порошок, который был в ней, рассыпался и завис в чулане тяжелым едким облаком. Сережа вдохнул этого порошка, а-апчхи! - оглушительно чихнул и стукнулся затылком о стиральную доску. Одновременно Сережу ударило по голове медным тазом для варенья. Мальчик, ещё раз чихнув, упал на пол...
Глава II
Подарок добренького дяденьки
В голове у Сережи странно гудело. Он открыл глаза. В чулане было все так же темно. Сережа поднялся с холодного цементного пола, уселся на чемодан, почесал нос и протер глаза.
- Мальчик! Эй, мальчик! - вдруг позвал кто-то из недр чулана.
- Что? - вскрикнул Сережа, оглядываясь, но никого не замечая. - Кто ты? Где ты?
- Здесь! Я - очень добренький дядя. Я хочу тебе помочь. - с этими словами к Сереже шагнул из темноты высокий тощий человек.
Под потолком вдруг осветилось чуланное окошко - его явно кто-то открыл. В чулан проник дневной свет. Теперь Сережа мог разглядеть дядю как следует. Правда, ничего приятного для себя Сережа не увидел. Наоборот, дяденька оказался крайне противным: на нем болтался кривобокий мятый пиджак, тонюсенькие ножки стояли циркулем, носы облезлых ботинок загибались кверху. Но самым противным оказалось лицо дядьки - длиннющий нос крючком да ещё и украшенный россыпью бородавок, маленькие хитрые глазки, редкая щетина на подбородке. Натуральный бомж. Только во взгляде какое-то вдохновенье. На это и купился Сережа, сразу забыв о неприглядной внешности чуланного гостя.
- Ограничивают твою свободу? Не дают развернуться? Знакомо, мальчик, знакомо... Ну так беги! - дядя показал костистой рукой в направлении окошка. - Беги смело куда хочешь! Погуляй, порезвись! Ты же мальчик-то ещё маленький! Только и делать тебе, что резвиться на свободе. А там, на улице, самая настоящая свобода и есть! Что ты тут с бабками сидишь. Мотай туда, на вольный простор! Тебя ждут головокружительные приключения!
- Да! - согласился Сережа. - Я давно на улицу хочу! А эти бабки...
- Лезь в окно! Я тебя подсажу! - дяденька услужливо подхватил Сережу подмышки. - Помни, что это я тебя спас! Добренький дяденька! Вперед, мальчик! Приключения начинаются!
Сережа радостно полез по полкам к узкому окну. Падали и разбивались о цементный пол банки с вареньем, летели вниз кастрюли и коробки, из которых тоже что-то вываливалось и высыпалось. Но Сереже было на это плевать. Он пробирался к свободе. У самого окна он оглянулся и увидел, что дяденька машет ему рукой. Сережа махнул в ответ и просунул голову в окошко. Дождь на улице перестал, словно его никогда и не было.
Сережа вылез на крышу террасы и посмотрел вниз. Спрыгнуть было невозможно - там, внизу, стояли бочки с водой и корыто с кормом для поросят. Оставалось одно - перебраться на крышу соседского дома и уже оттуда пробираться на волю. Тем более, что дом соседей стоял так близко к дому бабушки. Сережа осторожно подтянулся к шиферному скату крыши, перебросил ногу. И вот он, пыхтя от напряжения, уже забрался на соседскую крышу.
Маленький мальчик на крышу залез.
Пришел на ум Сереже забавный стишок. Прокрутив его в памяти, он усмехнулся и подумал: "Ну надо же! И я залез на крышу. И что, интересно, дальше?" Он осмотрелся и стал карабкаться на крышу, чтобы с другой стороны соседского дома спрыгнуть на огородные грядки и бежать гулять. И вдруг Сережа увидел, что под яблоней стоит сосед дедушка Ваня и целится в него из обреза охотничьего ружья! Мурашки пробежали по спине Сережи. Он беспомощно оглянулся по сторонам. А в голове, вместо мыслей "Что делать?" крутилось: