Другие были близко. Они сидели в таких же мешках, в какой поместили и его. Он мог позвать их и услышать ответ. Вдруг он почувствовал холод металла лезвия стального ножа, который сделал для него папочка Джек. Он мог прорезать мешок, вылезти из него и освободить остальных, но сейчас это делать бесполезно. Они были в том предмете Больших Существ, который поднимается в небо, и если он выберется из мешка сейчас, идти будет некуда, и их сразу же поймают. Лучше подождать.
И только одна мысль беспокоила от, он не знал, откуда и куда их везут. Смогут ли они когда-нибудь найти то место, где живет папочка Джек?
Гус Бранхард нервничал и был слишком болтлив, и это тревожило Джека. Он дважды останавливался у зеркала, висевшего в коридоре, чтобы убедиться, что узел на его сером с золотой ниткой галстуке туго затянут и что его черная куртка застегнута как положено. Перед дверью с табличкой "ГЛАВНЫЙ СУДЬЯ" он остановился, пытаясь подавить желание взбить свою недавно вымытую бороду.
В личных апартаментах Главного Судьи находились два человека. Он видел Пэндервиса один или два раза, но их дороги никогда не пересекались. У судьи было доброе, аскетическое лицо человека, который живет в мире со своей совестью. У него был Мохаммед Али О'Брайен. Сначала он удивился, увидев входящих, а затем испугался. Никто никому не подал руки. Главный Судья изящно поклонился и предложил им сесть.
- Теперь, - произнес он, когда все расселись, - мисс Югеторн зачитает вашу жалобу на действия мистера О'Брайена.
- Мы действительно подали жалобу, Ваша Честь, - Бранхард открыл портфель и достал из него две бумаги - ордер и расписку за Пушистиков - и передал их через стол. - Мой клиент и я желаем знать, на каких основаниях Ваша Честь санкционировали эти действия и почему мистер О'Брайен прислал своих людей в лагерь мистера Хеллоуэя, чтобы оторвать этих маленьких существ от их друга и покровителя.
Судья просмотрел бумаги.
- Как вы знаете, мисс Югеторн сняла копии с этих документов, когда вы пришли просить аудиенции. Я ознакомился с ними. Но поверьте мне, мистер Бранхард, эту повестку в подлиннике я вижу в первый раз. Вы знаете, почему подписываются пустые бланки. Это практикуется, чтобы сэкономить как можно больше времени и усилий. До сих пор они использовались только в тех случаях, когда не возникало спорных вопросов. Поверьте, если бы я видел эту бумагу, я никогда бы не подписал ее, - он повернулся к нервничающему Главному Прокурору. - Мистер О'Брайен, - сказал он, - никто не может конфисковать разумное существо как доказательство. Действительно, разумность Пушистиков еще не доказана, но это вполне допустимо. Суд не может допустить, чтобы по его вине пострадало какое-нибудь невиновное лицо.
- И, Ваша Честь, - вмешался в монолог судьи Бранхард, - невозможно отрицать, что Пушистики страдают крайне несправедливо! Безвинные и бесхитростные дети - вот что такое Пушистики. Счастливые и доверчивые маленькие дети, которые до сих пор знали только добро и любовь. Картина их внезапного похищения, запихивание в мешки жестокими и бездумными людьми...
- Ваша Честь! - лицо О'Брайена стало чернее, чем лицо обычного уроженца Агни. - Я не могу слушать слова, какими этот человек характеризует служащих суда. Я протестую.
- Если служащие суда нуждаются в защите, мистер О'Брайен, суд защитит их. Мне кажется, вам сейчас стоит подумать о вашей собственной защите.
- Ваша Честь! Я утверждаю, что действовал только так, как повелевали мне мои обязанности, - сказал О'Брайен. - Пушистики являются единственным ключевым вещественным доказательством в деле СУЩЕСТВА против КЕЛЛОГА. Только демонстрация их разумности может подтвердить обвинение Келлога в убийстве.
- Тогда почему вы таким преступным образом подвергли их опасности? спросил Бранхард.
- Я подверг их опасности? - в ужасе переспросил О'Брайен. - Ваша Честь, я действовал так только потому, что стремился обеспечить их безопасность. Я только хотел, чтобы они появились в суде.
- И забрали их от единственного человека на этой планете, который знает, как с ними обращаться, который любит их так, как мог бы любить собственных детей. Вы подвергли их оскорблению, которое, как вы знаете, может оказаться пагубным для них.
Судья Пэндервис кивнул.
- Я не думаю, мистер Бранхард, что вы преувеличиваете. Мистер О'Брайен, у меня сложилось неблагоприятное мнение о ваших действиях в этом деле. Вы не имели права так обращаться с предполагаемыми разумными существами. Я должен согласиться с той характеристикой преступной безрассудности, какую дал мистер Бранхард вашему поведению. Теперь, говоря беспристрастно, я приказываю вам немедленно доставить сюда Пушистиков и вернуть их под опеку мистера Хеллоуэя.
- Да, конечно, Ваша Честь. - Беспокойство О'Брайена возросло. Его лицо приобрело серо-коричневый оттенок. В такой цвет может окраситься ружейная пирамида из орехового дерева, весь день простоявшая под дождем. Мне нужен час, чтобы послать за ними и доставить их сюда.
- Вы хотите сказать, что их нет в этом здании? - спросил Пэндервис.
- Ваша Честь, здесь нет необходимого оборудования. Я отправил их в Научный Центр...
- Ч_Т_О_?
Джек решил молчать и дать высказаться Гусу. Восклицание буквально вырвалось у него. У Гуса Бранхарда и судьи Пэндервиса одновременно вырвалось такое же восклицание, но никто этот не заметил. Пэндервис наклонился вперед и мягко спросил:
- Мистер О'Брайен, вы относитесь к штату Отдела Научных Изучений и Исследований, созданному Компанией Заратуштры?
- Но у них есть все необходимое оборудование для содержания всех видов живых существ. Они ведут все научные работы для...
Пэндервис богохульно выругался. Бранхард был так ошарашен, словно его собственный портфель вцепился ему в горло и пытается задушить ею. Но он и вполовину не был так испуган, как Али О'Брайен.
- Вы понимаете, - сказал Пэндервис, с явным усилием взяв себя в руки, - что тот, кто выдвинул обвинение в убийстве, сам является обвиняемым? Мистер О'Брайен, вы еще раз подтвердили, что мое мнение о вас верно!
- Никто не обвинял Компанию Заратуштры, - угрюмо возразил О'Брайен.