Таким образом, родителей Анны связывала также супружеская жизнь. «Если только это можно было назвать жизнью», — думала Анна.
— Мне не все равно, — ответил Дон, задумавшись на одно мгновение. — Конечно, не все равно, — повторил он несколько секунд спустя. — Как бы там ни было, мы больше сорока лет прожили вместе в Лландундо-коттедже.
Он произнес «Лландундо-коттедж» с такой грустью. Анна удивилась, что отец помянул название дома, которое было написано на обшарпанной деревянной дощечке, висящей возле корзины с цветами над крыльцом. Ее родители назвали дом таким именем в честь магазина, в котором они покупали продовольствие во время своего отпуска, проведенного в уэльском кемпинге.
Но она уже много лет не слышала, чтобы отец называл их дом Лландундо-коттеджем. Он всегда называл его «номер шесть», а когда чувствовал, что дом нуждается в ремонте (то есть почти всегда), то называл его «этот дом».
Дон тяжело вздохнул и окинул взглядом гостиную Анны, словно радуясь, что его дочь наконец обзавелась приличным жильем.
— Если это можно назвать жизнью вместе, — безжалостно сказала Анна.
— Ну, мы больше и не живем вместе, — сказал Дон как бы между прочим и кашлянул.
— Что?
— Вообще-то я живу с Кэтрин. В ее квартире. Твоя мама должна была тебе… Всего несколько дней. — Он откашлялся. — Да. С Кэтрин.
Анна ненавидела это имя. Кэтрин. Это имя вызывало у нее образы чопорных женщин средних лет в деловых костюмах, связанных сексуальными отношениями с такими стариками, как ее отец. Эти женщины произносили речи, в которых утверждали, что не существует такого понятия, как общество, и проповедовали, что все матери должны сидеть дома и воспитывать своих детей. А сами тем временем крали их отцов.
— Кэтрин?
Это имя навевало на Анну воспоминания об экзамене по профессиональному вождению велосипеда и о днях, которые хотелось забыть. Забыть, как она вернулась домой и увидела, что в доме все перевернуто вверх дном, точно после обыска. Все важные бумаги отца были разбросаны по маминому саду. С тех самых пор она ни разу не слышала, чтобы произносили это имя. Но в те дни она достаточно часто слышала это имя, чтобы запомнить его на всю жизнь.
— Нет, только не она.
— Это лучший выход из положения. Это и есть ответ на все наши проблемы. Глупо…
— Ты хочешь сказать, что все это время ты был с Кэтрин? — С тех самых пор, как Анна еще была подростком. Она побледнела.
— Нет, — медленно ответил он. — Ты же знаешь, что я тогда дал обещание. А это случилось уже позже, когда ты уехала в свой Политех.
— Это был твой шанс, верно?
— Признаться, я не видел больше смысла оставаться дома. Все равно у твоей матери были свои интересы. Сад. Илейн. Все эти годы она старательно разыгрывала спектакль… Как только ты уехала из дома… больше не было никакого смысла продолжать все это. У твоей матери начался климакс.
— Ты винишь мамин климакс в своем типичном мужском чертовом…
— Анна, я никого не обвиняю. — Он смиренно воздел руки. — Я не думаю, что твоя мать все еще винит меня или Кэтрин. Или Мэлкома. Никто не виноват.
— Что еще за Мэлкам, черт возьми?
— Бывший муж Кэтрин. — Он на секунду задумался, вспомнив, очевидно, что-то веселое. — На самом деле, он бы тебе понравился. Он работает на «Бритиш Телеком».
— Да не хочу я, чтобы он мне нравился! Так, значит, Кэтрин была замужем? Теперь понятно, почему ты не сбежал вместе с ней, когда я была маленькой.
— Это тут ни при чем. Я не намеревался бросать твою мать ради Кэтрин. До прошлой недели я и не думал уходить от нее. И даже на прошлой неделе я все равно не хотел покидать ее…
Ну и язык! Прямо-таки мыльная опера. Скоро он объявит, что у нее есть незаконнорожденный брат по имени Шон Харрисон.
— Я не знала, что она была замужем.
— Анна, из-за этого-то и возник весь сыр-бор. Только из-за этого была снята кандидатура Кэтрин. Это нормально для мужчины, но… Вот видишь, вот тебе и феминистские принципы.
— Так тебе пришлось сначала отделаться от Мэлкома? Где сейчас Мэлком? Закопан где-нибудь под верандой?
— Шутишь? Ладно, шути, — грустно сказал Дон. — Нет, Кэтрин ушла после всей той заварушки. Она только сейчас постепенно возвращается к прежней работе в партии.
— Примазывается обратно.
— Ради меня она от многого отказалась. Все знают, что она могла бы стать второй Маргарет Тэтчер. Или, по крайней мере, Джиллиан Шепард[48].
48
Британский политик от консервативной партии, была министром разных министерств и госсекретарем (р. 1940).