Клер подошла к окну и скоро увидела первых гостей: незнакомого высокого мужчину и толстую женщину, которая спотыкалась, потому что ее слишком высокие каблуки увязали в растущих на дорожке сорняках. Несмотря на мрачное настроение, Клер с трудом удержалась от смеха. В парадную дверь позвонили, и через секунду ее мать уже разразилась многословными приветствиями. Кто-то включил магнитофон, тишину нарушила громкая музыка, ее наверняка было слышно и за пределами дома. Клер ухмыльнулась, представив себе, какой эффект она произведет на миссис Толли, их соседку.
Гости прибывали. Несмотря на решение не спускаться вниз, Клер на цыпочках подошла к двери. Слегка приоткрыв ее, девочка прислушалась. Судя по всему, веселье было в самом разгаре; Клер осторожно прошла по лестничной площадке и заглянула вниз. Вид людей, которые смеялись и шутили, подкладывая себе еду, заставил ее желудок взбунтоваться. Клер умирала от голода, ей очень сильно захотелось спуститься и что-нибудь съесть. Но она упрямо не двигалась с места. Через некоторое время внизу лестницы показалась Трейси, и Клер поспешила обратно в свою комнату. Почти сразу дверь отворилась, и в спальню вошла Трейси с одноразовой тарелкой, полной сэндвичей.
— Я подумала, что ты проголодалась, — серьезно сказала она. Клер пожала плечами, и Трейси взобралась на кровать, осторожно поставив между ними тарелку.
— Я принесла тебе сэндвичей с лососем, картошку и маринованные луковички. Все, что ты любишь. Ты что, не будешь есть?
Клер почувствовала, как ее решимость улетучивается.
— Ну, пожалуй, я съем одну штучку. — Она принюхалась и взяла сэндвич. За первым последовал второй, и девочка в считанные минуты съела все.
— Я так и знала, что ты проголодаешься, — улыбнулась Трейси, обнимая сестру.
Музыка играла так громко, что они почти не слышали друг друга. Поэтому девочки просто сидели молча. Им было хорошо вместе.
Дождик, который начался некоторое время назад, превратился в ливень. Капли громко барабанили по оконному стеклу, словно пытались заглушить музыку. Трейси наконец надоело молчать. Она украдкой взглянула на Клер и угрюмо спросила:
— Почему ты не идешь вниз, к остальным? Потому что не любишь дядю Яна?
Клер не сразу ответила на вопрос. Она встала с кровати и подошла к окну. Затем заговорила, тщательно подбирая слова.
— Мне просто не хочется, — пробормотала она. — А что касается Яна… Я еще не знаю, нравится он мне или нет.
Она предпочла солгать, не желая разрушать иллюзии Трейси. Сестра подошла к ней, и они некоторое время стояли рядом, зачарованно глядя, как внизу по улице текут ручьи и исчезают в решетках канализации.
Наконец Клер похлопала Трейси по попке.
— Тебе пора, — улыбнулась она. — Для тебя вечеринка уже закончилась, и самое время идти спать. Давай пойдем в ванную.
Трейси послушно последовала за ней, и вскоре Клер уже укладывала девочку в кровать.
— Я не смогу уснуть, здесь так шумно, — проворчала Трейси.
Клер снова улыбнулась и поправила ее одеяло.
— Ты, наверное, шутишь. Тебя обычно и землетрясением не разбудишь. Поднять тебя утром с кровати не легче, чем воскресить мертвого.
Трейси хихикнула, и после поцелуя на ночь Клер вернулась в свою комнату. Вечеринка была далека от завершения. Девочка улыбнулась, когда их соседка в знак протеста начала стучать в стену.
— Отвали, жалкая старая дура, — донеслась ответная ругань матери.
Чтобы не рассмеяться в голос, Клер пришлось уткнуться в подушку. Она улеглась поудобнее, закрыла глаза и вскоре задремала. Спустя некоторое время Клер проснулась. Во рту пересохло, и хотелось в туалет. Она встала с постели, приоткрыла дверь спальни и, убедившись, что на площадке никого нет, поспешила в уборную. На обратном пути Клер задержалась у двери сестры. Прислушавшись к ровному дыханию Трейси, она удовлетворенно кивнула и уже хотела возвращаться к себе. Но в этот момент жажда взяла верх, и девочка осторожно спустилась по лестнице. Внизу она заметила мать, которая стояла у открытой двери, прощаясь с гостями. Карен посмотрела в ее сторону, но ничего не сказала, и Клер поспешила на кухню, собираясь напиться. Там она увидела Яна, стоявшего у кухонной раковины с початой бутылкой пива в руке.
Клер покраснела от смущения, когда он на нее посмотрел. Кроме тонкой ночной рубашки, на ней ничего не было.
— Я… я просто хотела пить, — запинаясь, сказала она, чувствуя, что должна объясниться.