Разве ни разу не слышал историй о том, что они слетают и рвутся?
Беременность для Гели тоже стала полной неожиданностью, ведь на ближайшее будущее у нее были совсем другие планы: найти работу, начать хорошо зарабатывать, а уж потом, годика через два, задумываться о семье.
И пока что она совершенно не понимала, что делать дальше…
Одно знала наверняка: в Москве надолго не задержится. Вот-вот подойдет срок оплачивать съемную квартиру, и если продлить аренду еще на месяц, то кошелек сразу опустеет на круглую сумму, а гарантий, что она в следующем месяце найдет новую работу, никто не давал.
Надежнее всего вернуться в свою квартиру в Ногинске, и там уже решать, что делать дальше.
И с работой, и с ребенком, и вообще ― с собой. Был большой риск после всего случившегося уйти в глубокую депрессию.
Набрав полную грудь воздуха, Геля вошла в здание, затем в ― лифт и нажала на цифру «18».
«На кого я стала похожа?..» ― глядя в зеркальную дверь лифта, подумала она.
Лицо было словно обескровленным, темные круги под глазами, потрескавшиеся губы.
Она ни за что бы не вернулась сюда. Ни за какие уговоры не согласилась бы снова оказаться в одном помещении с человеком, который ее так жестоко унизил. Но в шкафчике приемной осталась очень памятная для нее вещь ― свитер, который с заботой связала ей любимая бабушка.
Геля понимала, что если она его не заберет, то он просто-напросто отправится на помойку, чего она не могла допустить.
Выйдя из лифта, кивком поздоровалась с бывшими коллегами, теребя полы серого пальто и чувствуя, как внутри разрасталось волнение, постучала в приемную.
― Мария Андреевна, можно?
Геля заглянула внутрь, увидела, кто теперь занимал кресло, в котором она сидела еще пару дней назад, и ее ослабленные пальцы медленно скользнули с дверной ручки.
― Мария Андреевна ушла за кофе, ― сказала Марина, глядя на нее кошачьими глазами, подведенными идеальными черными стрелками.
Она откинулась на спинку кожаного кресла и, взяв в руки пилочку, принялась пилить ногти.
― Если ты к Кириллу Олеговичу, то у него сейчас совещание, ― бросила не глядя.
― Мне нужно забрать вещи, ― с каменными лицом проговорила Геля, и про себя добавила:
«Интересно, что такого нужно сделать, чтобы так быстро прыгнуть из официанток в помощники секретаря самого Горячева?»
Внутри ее начали взрываться вулканы, дыхание резко участилось, пульс подпрыгнул.
«Эта змея сначала подставила меня в ресторане, а теперь заняла мое место?»
От чувства несправедливости горели щеки, внутри полыхало пламя. Наверное, если бы в этот момент кто-нибудь прикоснулся к Гелиной коже, то точно бы получил хороший ожег.
В тот момент казалось, что весь мир был настроен против нее. Как же так? Она больше месяца рвалась занять эту должность, выполняла свою и чужую работу, затем решила поддержать босса, которому стало плохо, и за все эти старания ее выставили из фирмы, только потому что она случайно забеременела?
За все труды и ответственный подход к делу, ее в лицо назвали лгуньей и записали в список каких-то непонятных девиц, которые хотели завоевать сердце Горячева ложной беременностью?
― Ой, Гелечка, привет! ― послышался за спиной доброжелательный голос.
Геля, багровая от злости, сняла с вешалки свитер, захлопнула шкафчик и, развернувшись к Марии Андреевне, увидела в ее руках поднос, на котором стояли несколько чашек с черным кофе.
― Разрешите я сама отнесу! ― не вопросительно процедила она сквозь зубы, затем быстро пихнула свитер в сумку, забрала поднос и решительно направилась к кабинету Горячева.
― Стой! У него важное совещание! ― послышался за спиной испуганный голос, но было уже поздно.
Резко открыв дверь, Геля вошла в кабинет и, не замечая удивленные лица мужчин в строгих костюмах, впилась презренным взглядом в Горячева.
Глава 8. Очередная актриса?
Несмотря на форс-мажорные обстоятельства, Кирилл с невозмутимым видом продолжил совещание, обсудил все важные вопросы, а когда из кабинета вышли все члены совета директоров, он встал с кресла, подошел к панорамному окну и, проведя рукой по черной щетине, усмехнулся.
― Это совещание точно запомнят надолго…
― М-да, Олегович… ― смеясь, протянул его зам и по совместительству друг Лев Михайлович. ― И с каких это пор тебя отчитывают подчиненные?
Кирилл и сам был в легком шоке от всего произошедшего: бывшая подчиненная с красным лицом и в запотевших очках ворвалась в кабинет посреди важного совещания и с грохотом поставила на стол поднос с чашками из которых расплескался кофе.