― Но эта выглядела очень даже убедительно, ― заметил Михалыч.
― Пусть возьмет с полки Оскар, ― открыв папку с важными документами, хмыкнул Кирилл, ничуть не сомневаясь, что перед ним выступала очередная актриса.
С виду он казался невозмутимым, но стоило только вспомнить, что наговорила ему эта девица, под белой рубашкой начинали энергично передергиваться мышцы.
«Трус, значит, ― усмехнулся он и нервным движением руки расписался на одной из бумаг. ― Я тоже очень надеюсь, что мы никогда больше не увидимся с этой ненормальной».
Глава 9. Судьбоносный подвиг
В прошлый раз, когда Геля стояла перед Горячевым и, сжимая в руке тесты, говорила о беременности, то чувствовала себя так стыдливо, словно ее обнаженными снимками были оклеены стены его кабинета.
Она прекрасно знала, что ни в чем не виновата перед ним, просто его сумасшедшая энергетика и его напор заставили ее вместо уверенных слов мямлить, как будто рот был набит кашей.
Но сегодня она сумела сказать ему в лицо все, что накопилось за эти три дня.
Мужчина, который столько лет сводил ее с ума, с которым она в мечтах побывала и в загсе, и в медовом месяце, и на совместных родах, в одночасье превратился в жалкое существо.
Желание быть с ним отбило на раз.
Он, видите ли, никогда ни в чем не ошибался! И даже после выпитой бутылки виски все прекрасно помнил: и как надел презерватив, и как снял его.
«Безупречная память! ― усмехнулась Геля, сидя в вагоне метро и, посмотрев на свой живот, прерывисто вздохнула. ― А мне что теперь делать?»
Геля понимала, что в одиночку растить ребенка будет нелегко.
«Ну, допустим, ― рассуждала она, ― вернусь в Ногинск, попробую устроиться на работу, поработаю до декретного отпуска, потом рожу и… ― перед глазами замелькали подгузники, детская одежда, коляска, кроватка, погремушки. ― Боже мой, столько всего нужно… ― мысленно простонала она, подойдя к двери. ― Разве я справлюсь?..»
В голову лезли ужасные мысли о том, что не хватит денег на одежду и продукты, что если ребенок заболеет, то даже некого будет отправить в аптеку.
«Я же буду у него совсем одна. А что, если со мной что-то случится?» ― запаниковала Геля.
Через пять минут она вышла на улицу, в легкие тут же хлынул холодный воздух, а лицо стало мокрым от проливного дождя.
«Ну а если я сделаю аборт, то разве смогу себе это простить?.. Разве не буду всю жизнь винить себя, что не дала ему шанс появиться на свет?.. ― терзала себя мыслями Геля. ― Ну, в конце концов, карьера же никуда не денется, верно? И столица тоже подождет. У меня есть крыша над головой, есть образование, я молодая, здоровая! Так неужели не справлюсь с собственным ребенком?»
Сунув руки в карманы пальто, прижала ладони к животу и вымучено улыбнулась:
«Ты же не виноват, что все так вышло… ― шмыгнула носом и только сейчас опомнилась, что нужно достать из сумочки зонтик. ― Да, твой отец сволочь, но это вовсе не значит, что из-за него я должна от тебя отказаться, так ведь?»
По щекам скатились слезы, изо рта вырвался всхлип, затем еще один.
― Я рожу тебя и стану мамой! ― гнусаво пропищала она, скрывая лицо под зонтиком. ― Ты же не просто так дан мне, верно? И вообще, знаешь что? ― Геля шмыгнула носом, быстро вытерла лицо рукавом пальто и решительно вздернула голову. ― Я сделаю тебя счастливым! Будь уверен, что ты никогда… никогда-никогда не пожалеешь, что родился на свет!
― Дарья! ― выкрикнула Геля, быстро идя за ней по детской площадке. ― Мне же за тобой не угнаться!
Догнав дочку, подхватила ее на руки и защекотала.
― Кто убегает от мамы, а? Что за вреднючая девчонка! Съем-съем-съем сейчас! ― Геля зарылась носом в ее курточку, а Даша подняла такой визг, что на них обернулись все люди.
― Не надя! ― хохотала Даша, барахтаясь на руках. ― Не есь меня!
― Конечно не съем! ― поставив ее на ноги, посмеялась Геля. ― Ты же мне еще должна помочь прибрать дома игрушки.
По пути здороваясь со знакомыми мамочками, Геля повела Дашу на качели.
― Давай еще пять минуток и идем домой! А не то я превращусь в ледышку.
― Здравствуйте! ― поздоровалась с ней женщина, которая по выходным всегда гуляла в этом парке с внучкой. ― Как резко похолодало, да? ― улыбнулась она, усаживая на соседние качели девочку в ярко-желтой куртке.
― И не говорите! ― поежилась Геля. ― Еще только начало ноября, а уже такой дубак.
― Что-то давно вас здесь не было, ― заметила женщина. ― Болели?