Это она намекает на предложенную Вольцевым работу. Если честно, я в шоке от его предложения и понятия не имею, что делать. Чувствую подвох и боюсь рисковать, но и отказать страшно. Хоть я и не особо верю в то, что Никита расскажет отцу, где я была год назад, но мизерный процент риска все равно остаётся.
Дохожу до кабинета, стучу и открываю дверь. Отец переоделся в домашнее, но от этого добрее не выглядит: брови сдвинуты, губы сжаты в нитку. Прохожу и сажусь на карательный стул — так мы с сестрой прозвали место напротив отца, куда он всегда приказывает садиться, если собирается читать нотации.
— Вероника, что это было за столом? — строгим голосом начинает разговор с главного.
— Ты слышал, — нервно пожимаю плечами. — Я ухожу во взрослую, отдельную от семьи Видных жизнь. Разве не этого ты и хотел?
— Это блажь!
— Теперь моя блажь — проблема Игоря, папа. Можешь, наконец, расслабиться.
— С Игорем я ещё поговорю и подскажу, что не стоит давать жене много воли.
Примерно чего-то подобного я и боялась. Не уверена, что Руденко выдержит давление моего отца.
— Ты сам привёл Игоря в дом и счёл хорошей партией для меня, а теперь выходит, что ты ошибся в нем? — пытаюсь избавить жениха от нравоучений, указав отцу на противоречие.
Он терпеть не может противоречия.
— Я никогда не ошибаюсь! Но Игорь молод и влюблен. Мой долг подсказать ему, чтобы не вздумал пускать тебя на работу к этому столичному мажору. Почитал я про его семью тут…
Ах, вон оно что! Я ведь тоже читала про семью Вольцевых — судя по всему, они куда круче и богаче папули. Выходит, отец боится Ника и понимает, что надавить на него и сделать марионеткой не выйдет!
Именно в этот момент я принимаю решение идти завтра в офис Вольцева непременно!
— Что ты такое говоришь, папа? — демонстративно удивляюсь. — Я не вижу связи между помощью в офисе некой Василисе Ивановне и семьёй будущего начальника.
Отец темнеет на глазах, ему очень хочется обвинить меня хоть в чём-нибудь, заподозрить в распутстве, запретить, но он утратил эту возможность с передачей меня в руки Игоря.
— Не думай, что я теперь расслаблюсь и позволю себя позорить. Я буду следить за тобой! — все же грозит он.
— Как хочешь, — снисходительно разрешаю, потому что позорить никого не собираюсь. — Если у тебя все, я пойду спать. У меня завтра очень сложный день.
Помимо собеседования, мне предстоит собрать вещи.
Встаю, не дожидаясь разрешения, и ухожу. Внутри поёт злорадство. Я знаю — это плохое чувство, но я слишком редко его испытываю, чтобы сейчас себя за него ругать.
— Норм? — встречает вопросом Дина.
Она волнуется и ждёт в моей комнате.
— Порядок. И радуйся, — успокаиваю с улыбкой, — я заявила отцу, что пойду работать к Вольцеву.
— Молодец! — сестра подрывается с кресла и бежит обниматься. — Вот и правильно! Ох, Ника, я так за тебя рада и завидую! Я прямо уже представляю, какой между тобой и боссом вспыхнет роман!
Ещё одна! Тоже сразу подозревает меня в том, чего я делать не планирую.
— Диана, что ты несёшь? Ничего у нас не вспыхнет! — осекаю мечтательницу. — У нас уже все отгорело.
— Ага, ага, рассказывай, — кивает она скептически. — В чем пойдёшь завтра, давай лучше подумаем…
Мы подбираем с сестрой одежду для собеседования — летние светлые брюки с кремовой шелковой блузкой без рукавов и балетки, — и только после этого я выставляю сестру за дверь — утомила своими фантазиями. Правда они, видимо, все равно оставляют в моей голове свой след, потому что всю ночь мне снится Никита. Да в таких горячих снах, что вспоминать стыдно!
Утром долго стою под душем, а потом тщательно собираюсь: причёска, лёгкий макияж, отглаженный наряд — всё, я готова. Захожу к дочке в спальню, чтобы поцеловать на прощание, а она уже проснулась. Как чувствует что-то. Обычно она у меня любит поспать.
— Мам, а ты к Никите, да? — проницательно спрашивает дочь, оглядев меня с ног до головы. — Я тоже к нему хочу. Я с тобой.
— Нет, доча, я в офис, и Никиты там не будет, — говорю, надеясь, что так и случится, — а ты дома остаёшься. Начинай лучше собирать игрушки для переезда.
— У-у-у, я не хочу уезжать! — канючит Лина. — Никита сказал, что мы теперь друзья и каждый день будем видеться.
Ещё этого не хватало! С трудом удаётся призвать дочь к порядку, накормить завтраком и поесть самой.
В город еду на такси и по дороге получаю сообщение от Игоря:
«Доброе утро, любимая. Уже проснулась?».
Внезапно раздражаюсь. Женская логика работает отлично, и цепочка мыслей вмиг приводит к выводу, что у жениха напрочь вылетело из головы моё собеседование, а значит он всерьёз не принимает моё желание работать. Кажется, с Игорем тоже придётся повоевать.