Что ж, встреча эпическая.
— А говорил, что поможешь, — упрекает меня вредная малявка.
А Ника на ходу оглядывается, благодарит рабочего за помощь в поисках проблемного чада и только потом натыкается взглядом на меня.
Конечно, она меня узнает. После всего, что между нами было, иначе и не могло случиться. В первый миг на её лице мелькает шок и она даже с шага сбивается, но потом берет себя в руки, натягивает маску холодного презрения — непонятно, правда, из-за чего оно вдруг ко мне проснулось — и идёт к нам уже не спеша, с достоинством императрицы.
Она ни капли не похожа на несчастную жертву, которую принуждают к замужеству.
Ясно теперь, от кого это достоинство у Малины. Сейчас я чётко вижу сходство матери с дочкой. Вероника очень красивая и грациозная, на её движения можно смотреть и смотреть, а дочь её обещает вырасти такой же…
— Никита? А ты что тут делаешь? — холодно бросает Ника без всякого интереса в голосе. — Лина, быстро иди сюда. Что ты устроила? Дина там бабушке скорую вызывает!
За бабушку бунтарка пугается и безропотно слушает мать. Встаёт плавно, вкладывает ладошку в её руку, и они покидают территорию «Плеяды», даже не дождавшись моего ответа.
— Приехал выяснить, что тогда произошло, и закрыть гештальт, дорогая, — шепчу Нике в спину.
Она уже далеко и этого не слышит. Поэтому пока не знает, что попалась. Теперь я выясню все её секреты.
Глава 2
Вероника
В груди закручивается настоящая буря. Мало того что я перенервничала, потеряв Лину. Думала, что с ума сойду, пока её нашла, а когда нашла…
Как такое возможно? Это ведь уму непостижимо! Мистика настоящая и просто невероятное стечение обстоятельств, которое переворачивает сейчас наши с дочкой жизни с ног на голову, и я не имею понятия, что мне со всем этим делать. Я точно знаю, чувствую, это только начало. Руки подрагивают, и я закусываю губу, чтобы не вырывались судорожные вздохи.
Спокойно!
Я обязательно все обдумаю, но чуть позже. Когда немного успокоюсь и серьёзно поговорю с Линой — на первом месте её бунт, потом всё остальное. Это же надо было додуматься такое провернуть!
Выходим за ворота стройки — вот ещё непонятный момент: что Вольцев на ней делает? Он же ресторатор и живёт почти в столице. Приехал к знакомым? Но что тогда делает в недостроенном пансионате? Почему один? Голова готова взорваться от потока вопросов, а сердце выпрыгнуть из груди от эмоций. Я уже смирилась с тем, что никогда в жизни этого подлого лжеца не увижу, и здрасти — вот он! Объявляется почти на пороге моего дома и тут же общается с дочкой. Нашей общей дочкой, о которой он не знает и знать теперь уже не должен. И про него, кстати, никто не знает, кроме сестры. Но Динка у меня могила, за неё я спокойна. А вот Лина…
— Мам, а откуда ты знаешь, как дядю зовут? — спрашивает она, словно пытается добавить мне страхов.
А вдруг он её узнал? Бывает же такое в фильмах и книгах. Боже! Только не это! Я уже ничему не удивлюсь со своим-то везением.
Так, надо успокоиться и провести беседу с мелкой шантажисткой.
— Мне другие дяди сказали. Дочь, ты понимаешь, что сделал? Понимаешь, что так нельзя? — отмазываюсь поспешно, беру себя в руки и перехожу к главному, пока мы не дошли до дачи. — Ты только представь, если бы я молча пропала и ты бы не знала, где я, что со мной и когда вернусь — хорошо бы тебе было?
Малина надулась и сопит. Понятия не имею, раскаивается она или нет. У дочери и так характер не сахар, а недавно этот первый переходный возраст, похоже, начался. Очень не вовремя.
— Я не хочу быть Игорьевной, — упрямо выдаёт свою главную претензию дочь.
— Не Игорьевной, а Игоревной, я тебе сто раз говорила.
— Всё равно не хочу!
Как объяснить пятилетней девочке, что кроме «хочу» есть «надо»? Я тоже не хочу замуж за Игоря. Да я вообще не хочу замуж! Но для того, чтобы получить в ближайшем будущем свободу и финансовую независимость — надо. Но ведь про это ребёнку рассказывать не стоит. Неправильно это. И вообще, я надеюсь, что Малине никогда в жизни не придётся оказаться в подобной ситуации. Нам главное из дома её деда вырваться.
Мой отец — тяжёлый человек с домостроевским воспитанием, настоящий абьюзер, который умудряется держать в кулаке всю семью, состоящую из пяти женщин. Ну как держать…
Моя бабушка — мать отца — всю жизнь прожила с дедом, который был ещё хуже. Поэтому когда после смерти мужа она переехала в дом единственного сына, то вздохнула куда свободнее и даже не думает о чем-то с ним спорить.
Моя матушка тоже выдрессирована отцом смолоду и делает вид, что счастлива.