Я плачу, но это слезы счастья, от того, что у меня точно такие же желания и ощущения, как и у Никиты. Утыкаюсь мокрым носом ему в шею и, наконец, шепчу:
— Давай, я согласна, Никит. Давай попробуем.
— Умница! Я знал, что ты согласишься! — Ник обнимает меня крепко-крепко и начинает мечтать: — Завтра начнём искать жильё, выберем самую лучшую квартиру... или дом? Хочешь дом?
— Нет, давай квартиру, зачем нам дом? — смеюсь я счастливо.
— И правда! У нас же пансионат на берегу будет, а там отдельный хозяйский дом. Туплю от избытка эмоций.
— А как думаешь, твоим удастся продавить моего отца? — спрашиваю, потому что очень надеюсь, что смогу видеться с близкими. И Малина тоже.
— Вообще не сомневаюсь в этом! — успокаивает Никита. — Мы ещё с твоим отцом не разлей вода станем. Я знаю такой тип мужиков — силу, власть и деньги они уважают больше всего.
— Даже не верится, что все это происходит, — делюсь со своим будущим мужем эмоциями и страхами. — Ник, я не верю, что вырвалась, и теперь моя жизнь станет другой!
— И зря! Верь мне. Мы поженимся в ближайшее время, и у нас будет самая шикарная свадьба. Приедут все мои родственники и друзья. А потом, когда праздники закончатся, Малина пойдёт в свой крутой танцевальный сад, мы с тобой будем строить пансионат, у тебя будет машина и зарплата, ты сможешь тратить её как захочешь, а через год мы с тобой ещё ребёнка одного родим...
Мне нравятся его планы. Вот прямо все пункты до одного! Я даже сама не замечаю, в какой момент слезы высыхают, а улыбка намертво приклеивается к губам. Я тоже делюсь с Никитой своими планами и мечтами, а между этим мы целуемся. Много и с удовольствием. Но никуда не спешим. Мы не хотим, чтобы наша близость произошла на балконе и впопыхах, не хотим делать это украдкой, боясь разбудить Малину. Мы не обсуждаем это, просто чувствуем одинаково и мыслим одинаково, поэтому понимаем друг друга без слов.
Спать совсем не хочется, так бы и осталась здесь до утра, но нельзя — завтра нас ждёт великое множество дел и свершений, приходится напомнить об этом себе и Нику.
— Да, ты права, идём, но только ляжем вместе. Кровать широкая, на всю нашу семью хватит.
Это точно. Кровать в квартире семейная. У меня вообще нет желания гнать Никиту на пол. Я надеюсь, что теперь мне никогда не придётся спать одной.
Кто бы мог ещё месяц назад подумать, что после всех невзгод я наконец получу свой суперприз? Любящего и любимого мужа, который ещё и родной отец моей дочери. Наверное, иногда стоит немного пострадать, чтобы потом в полной мере ощутить такое счастье, которое ощущаю сейчас я.
Эпилог
Год спустя. Вероника
— Ну вот, а ты переживала! Всё получилось просто грандиозно! — говорит Дина, когда в небе тают последние искры салюта.
Мы с девочками любуемся им с берега, а мужчины запускают фейерверки с яхты.
Сегодня открытие пансионата, и на торжество съехались все причастные к этому событию люди. Арина и Артур Шипинские с дочкой Марьяной, Мечеслав Пехов и дед Вова Вольцев тоже тут. А ещё на яхте мой отец...
С того самого дня, когда Никита явился нас с Малиной забирать, все между нами стало иначе. Отца будто подменили. Нет, он не кинулся ко мне со слезами и объятьями, моля прощения, но он стал относиться ко мне с уважением. Как будто признание семьи Вольцевых превратило меня из гусеницы в бабочку. Обидно, конечно, но я стараюсь выкинуть это из головы. Очень стараюсь просто радоваться произошедшим переменам и что могу бывать в родительском доме, не вздрагивая при виде отца. А ещё радуюсь, что Дине из-за случившихся со мной событий тоже немного перепало свободы — отец подарил ей отдельную квартиру и машину! Сестра у меня теперь деловая колбаса и мега-крутая мажорка в своём универе.
— Сама знаешь, что не могу я сейчас не волноваться, — отвечаю сестре и вытираю внезапные слезы.
У меня четыре недели беременности, и я теперь плачу по любому поводу.
— Это скоро пройдёт, — успокаивает меня Арина, — я с Егоркой тоже поначалу была очень эмоциональной, а потом успокоилась.
Трехмесячный Егор Шипинский спит в слиме, и его даже салют не колышет — настоящий спартанец и само спокойствие получился у них парень. Но это и неудивительно — у Егора замечательные родители. Мы с Ариной за этот год стали настоящими подругами, и о своей былой ревности я даже не вспоминаю.
Наши дочки — Малина и Марьяна — сидят в креслах в бальных платьях и обмахиваются веерами, как настоящие леди. Сегодня у нас было открытие в стиле великосветского курорта, и кто-то не собирается выходить из образа. Мама и бабушка, кстати, тоже.