— Дайте мне булочку, сударыня, и скажите, пожалуйста, где останавливается автобус на Эльбеф?
— Стоянка у кафе напротив, — отчеканила булочница.
— А сколько стоит проезд? Не очень дорого?
— Там и спросишь. За булку собираешься платить?
Брр… Какой леденящий холод!.. Зато официант — паренёк из кафе был гораздо любезнее. Он сказал, что машина отходит через пятьдесят минут, а проезд стоит три франка.
Когда подошёл автобус, целая толпа ринулась в машину. Флора всё же нашла себе местечко. Рядом сидела девушка в белой блузке, у неё на коленях громоздились пакеты и свёртки. Итак, в дорогу! Ехали до того быстро, что всё мелькало перед глазами. А какое удобное сиденье!
Флора так ретиво подпрыгивала на нём, что её узелок задел какой-то пакет, принадлежавший соседке.
— Поосторожней, — заметила девушка, — в пакете яйца.
Флора быстро оглядела её.
— Люблю ездить в автобусе, — сказала она с важным видом, будто такие поездки были для неё делом привычным. — Я еду к старшему брату, а потом мы вместе отправимся к очень милым людям, таким воспитанным!
Девушка рассмеялась и спросила:
— А брат у тебя тоже милый и воспитанный?
— Ну конечно! Он работает в кафе «У зелёного холма» около Ла Буй. А вы не знаете, где это?
Девушка знала. Она жила в летнем лагере вместе с друзьями в лесу Ла-Лонд, недалеко от тех мест, — ездила навестить больную мать.
— Неужели из Эльбефа вам придётся идти в лагерь пешком со всеми этими свёртками? — воскликнула Флора.
— За мной на машине приедут ребята.
— Вот бы и мне машину! — вздохнула Флора и тихонько потёрлась щекой о белую блузку.
Девушка отстранила её локтем.
— Ты меня испачкаешь. Погляди-ка на свои руки, а о лице и говорить нечего… Можно подумать, что ты валялась на земле.
Возражать не стоило. Флора поплевала себе на руки, провела ими по лицу и вытерлась носовым платком.
— Так моются одни кошки! — насмешливо заметила девушка. — Ну вот мы и приехали! Ох, сколько вещей!
— Я вам помогу, — поспешно сказала Флора.
Перед красной машиной стояли три паренька в шортах, чуть постарше Валентина.
— Ну как, Клоди́, твоей матери лучше? — спросил самый рослый, подойдя к девушке.
— Да, ей гораздо лучше, — весело ответила Клоди. — Возьми свёртки у девочки, Жера́р!
Жерар взглянул на Флору.
— Откуда она взялась? — спросил он.
— Моя спутница, — объяснила Клоди, влезая в машину. — Ей надо попасть в кафе «У зелёного холма» — к брату.
— Только я не знаю дороги, — едва слышно прошептала плутовка.
— Вот что, захватим её с собой и высадим в Ла-Лонде, — решила Клоди. — Влезай, девочка, и садись рядом со мной.
В машине было так тесно, что девушке пришлось взять Флору к себе на колени, а когда машина остановилась на повороте лесной дороги, её белая блузка была уже не белой, а серой.
— Не довезти ли её до кафе? — предложила Клоди.
Но Флора наотрез отказалась. Она уже с тревогой подумывала о том, как отнесётся Жерве к её выходке, и предпочла встретиться с братом без свидетелей.
И она отправилась в путь, прихватив свой узелок. Впереди ещё целых три километра. Как хорошо идти под тенью больших деревьев, окаймлявших дорогу. Интересно, чем угостит её Жерве на завтрак?.. Флора так размечталась, что не заметила, как очутилась около кафе. Вот оно, кафе «У зелёного холма»! Слева — двор, прямо — терраса, и там сидят посетители. Толстый краснощёкий человек, перекинув полотенце через руку, разговаривает с ними.
Флора остановилась как вкопанная. До сих пор она смутно представляла себе кафе, воображая, будто Жерве там будет один, а сейчас, увидев толстяка — конечно, это хозяин, — даже растерялась. Нет, лучше сейчас не попадаться на глаза Жерве!
Напротив террасы вилась дорожка, та самая, по которой недавно бежал Жерве, когда его прогнал хозяин. Флора тоже свернула на неё и вскоре увидела небольшой луг, обнесённый изгородью. Она пробежала по траве, нагретой солнцем, и прижалась к изгороди. Сквозь ветви видно было почти всё кафе. На террасе появился Жерве с подносом в руках. Да Жерве ли это? У мальчишки короткие волосы, а синий фартук ему явно велик. Флора чуть не лопнула от смеха, увидев его в таком одеянии. Но тут же сердце у неё тоскливо сжалось: как Жерве изменился, у него такое суровое лицо! Вот он ставит стаканы на стол, и толстяк похлопывает его по спине.