Талисман ехал не один, а в компании целого вороха сородичей. Лорд любил амулеты, и в каждом уголке мира, где бы ни побывал, непременно находил торгующую нашейными или назапястными украшениями лавку. Даже те, которые были простой безделицей (а таких было большинство), путешествуя с сэром Оливером, обретали какое-то подобие разума. Сама их природа вещей сходила с ума от обилия впечатлений.
Здесь была нитка с мышиными зубами, был крошечный фонарик на шнурке, "пятнадцати секунд горения которого, - как рассказывал сэру Оливеру торговец, - хватит, чтобы выбраться из любого подземелья"; был винтик первой железной дороги, завалившийся случайно в прошлое (так Талисману объяснил дух-хранитель этой замечательной вещи). Молчаливый призрак обитал в деревянных чётках; он любил медитировать, восседая на плоской шапке лорда, где лучше всего принимается солнечная и астральная энергия, ожерелье из перьев населяло целое семейство птичьих духов, которые постоянно ссорились из-за встреченных на дороге хлебных крошек, хотя сами их подобрать не могли. Даже в большом деревянном распятии, в котором астральные существа задерживаться не любили, кто-то жил: на его перекрестии катались бедствующие морские чертенята, которые пересели туда, когда сэр Оливер проезжал пересыхающее соляное озеро на границе с Францией.
Люди выглядывали из дверей посмотреть на неожиданного гостя. Румяные, как пирожки, детишки высыпали на крыльцо, и сэр Оливер махал им рукой в перчатке. От их улыбок снег вокруг покрывался хрустящей коркой. Мужчины носили бороды или обширные усы, женщины - заплетённые во множество кос волосы; вторые были одеты в длинные бесформенные одежды, которые отлично сохраняли тепло, а первые - в штаны и просторные накидки, которые не стесняли движения.
Сэру Оливеру повезло найти постоялый двор, где он вдоволь выпил вина, и пообщался с местными. Они запомнились ему грохотом голосов, таким, как будто где-то рядом грохочет водопад, бесконечными расспросами и смехом. Кажется, все эти суровые мужчины даже не вслушивались в смысл того, что он пытался им отвечать, одно звучание его голоса приводило их в буйное веселье.
Однако его накормили каким-то жёстким горячим мясом, а коня до отвала - сеном. В конце концов сэр Оливер понял, что романтического одиночества в душах этих суровых бородатых мужчин нет и в помине, и стал прощаться.
К вечеру, как раз когда он вышел наружу, все дома неожиданно окутались дымом. Камень стал крупной чешуёй, а крыльцо - коротеньким хвостом наподобие черепашьего, только с шипами-выступами. Один за другим эти существа направили тупорылые морды кверху, и победно выдыхали столбы чёрного дыма, а иногда даже искры.
- Это драконы! Или саламандры... - закричал сэр Оливер. - Они заманили всех людей к себе в желудок, и теперь переваривают их, медленно сжигая желудочными соками. Коварные саламандры!
Под притороченными к седлу коня дорожными мешками он отыскал меч. Обнажил его, и с боевым кличем бросился на ближайшее чудовище. Брызнули искры, сталь загудела в руке лорда. Чешуя казалась непробиваемой, и даже на стыках, там, где одна чешуйка ложилась на другую, получался только бессильный звон металла.
- Так ты их не победишь, - сказал Талисман. Он плясал и прыгал на шее сэра Оливера, словно сам совершал боевой танец. И если бы у него были какие-то человеческие чувства, а также желудок, то его давно бы уже вырвало.
- Точно! - сэр Оливер хлопнул себя гардой по лбу, и скривился. Это было больно. - Я должен уничтожить их изнутри. Поразить в самое пламенное сердце!
- Кто там? - раздался голос, и со стороны хвоста отворилась дверца.
- Истребитель драконов из страны, где драконов давно уже истребили! - закричал прямо в лицо хозяина Оливер. В голове мелькнула мысль, что неплохо было бы представиться полным титулом, но наверное, в другой раз, а сейчас достаточно и сокращённой его версии самой важной, которую, к слову, сэр только сейчас себе придумал и присовокупил к титулу, - Великий тушитель саламандр всея Огненной земли!
- Польщён высоким званием моего спасителя, - прогудел хозяин (для Талисмана это звучало как "Вы сломали мой забор"). - Вот в этом сугробе были рассажены маки, а теперь там только отпечатки ваших ног.