Обхватила его сильнее, насколько позволял живот. Продолжала ждать, когда же он ответит мне. Думала, что все, сейчас оттолкнет. Ведь, он же не железный. Его выдержке вообще можно позавидовать. Сколько он терпел мои истерики… Я б сама себе дала подзатыльник. Но я больше не девочка. Я – взрослая женщина, будущая мама, и больше не могла позволить себе быть легкомысленной. Настало время забыть о своих «хотелках», и начать думать головой. Ваня мне не враг. Наоборот, он – мой спасательный круг. И я буду держаться за него.
Мужчина тихо вздохнул и одной рукой стал гладить меня по спине, а вторая накрыла мой затылок.
- Посмотри на меня, - еле слышно произнес он. И, кажется, впервые, у меня не было желания сопротивляться ему. Меня тянуло к нему. С первой встречи. И Иван не скрывал своего желания. Но моя глупая принципиальность, гордость, глупость или просто вредность не дали мне стать счастливой. Мы потеряли много времени. И я одна виновата в этом. Мне было бесконечно жаль, что я поняла это только сейчас.
Подняла голову и заглянула в его глаза. Придерживая меня за спину, он большим пальцем вытер влагу с моих щек. Он нахмурился и поджал губы.
- Почему плакала? – его хриплый голос посылал табун мурашек по моему телу. Пожала плечами. Не хотелось рассказывать. Могла опять расплакаться…
- Полина… - тон уже стал угрожающим. Знала, что больно не сделает. Но рисковать не хотелось. Я еще не до конца поняла характер Костылева. Внешне он выглядел спокойно, редко показывал эмоции. Но в глазах его была опасность, а поводки были чуть ли не звериными. Движения быстрые, шаги тихие. Правда, зверь. Тигр или лев.
- Я резала салат, - сама не поняла, как начала рассказывать, - а потом вспомнила, как готовила его для мамы… И вспомнила их…
На глаза навернулись слезы. Ну вот…
- Тише, девочка, не плачь, - он наклонился ко мне еще ниже, - Не надо плакать. Поняла меня? Больше не плачь. Вспоминай родителей с улыбкой. Представь, что они уехали. Помни их живыми.
Он знал, о чем говорил. Он проходил через подобное, когда умерла мама Вики.
- Юля умерла от рака, когда Вике было полгода. И я тоже долго не мог пережить эту утрату. Я пил. Ты плачешь, а я пил, пока с моим ребенком сидели мои друзья. По очереди. Андрей, брат, помогал. Руслан, Артур. Кирюха с Михой. Помогали мне дочкой. И только ради Вики я смог жить дальше. Становилось легче. А потом встретил тебя. Скоро у нас родится ребенок, и боль моя окончательно угаснет. Твоя тоже. И мы будем счастливы.
- Но это же не предательство… - прошептала я и схватила его за запястье.
Ваня покачал головой.
- Нет. Наши близкие не хотели бы, чтобы мы остались одни. Уверен, твои родители не хотели бы, чтобы ты плакала. Ты не должна лишний раз переживать. Поняла меня?
Пришло кивнуть, но такой расклад мужчину не устроил. Он легонько встряхнул меня.
- Не слышу.
- Поняла!
- Правильно… Увижу – накажу.
Накажет? Не посмеет. Или… Ну бить-то меня точно не станет… Поругает? Не хотелось пока проверять.
- Поняла, - кивнула еще раз, хотя от меня этого не требовали. Сейчас я сама себе удивлялась. Почему вмиг стала послушной? Или от нежных поглаживаний я так смягчилась? Кто знает… Вспомнила опять нашу близость… Плакать больше не хотелось. Ваня ловко изменил русло моих мыслей. Теперь думала только о том, как его ладони соскользнули к ягодицам.
- Умница. Теперь – целуй.
Выбора нет. Да и желания противиться – тоже. Встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Хотя мужчина явно ждал совершенно другой поцелуй. И его такой расклад не устроил. Взял инициативу в свои руки. Схватил меня за шею и чуть сжал ее, причиняя небольшую боль. Гад!
- Поиграть решила? – он усмехнулся и уже прикоснулся губами к моим губам, когда позади нас раздался звонкий детский голосок.
- Папа, а сьто ты делаесь?
Я тут же оттолкнула Ваню, а он наградил меня ухмылкой и подмигнул. И взгляд его был многообещающим.
- Иди сюда, - он позвал дочку, и малышка тут же подбежала к нему. Папа взял ее на руки, и она сразу обхватила его шею своими пухлыми ручками. Покосилась на меня, и в глазах ребенка увидела ревность и ненависть. Вот этого я и боялась. Если отношения между мной и Ваней я знала, как улучшить, то с Викой ситуация обстояла намного хуже… Костылев тоже заметил, как атмосфера напряглась. Пришлось улыбнуться и спросить у них: