– Я очень рада, мадам. Его приезд поможет его дедушке.
– Разумеется. И больше, чем все доктора на свете.
– Когда вы его ожидаете?
– Со дня на день. Он плывёт за кораблём, которое привезло письма, а так как это судно задержалось, он должен быть совсем близко.
– Сегодня я вернусь в школу, – задумчиво сказала Сара.
– Но ты можешь оставаться у нас, – ответила миссис Данфорт. – У меня есть разрешение твоей матери, и я сама схожу и поговорю с мадам Моно. Ты каждый день будешь ходить на уроки, но жить будешь у нас. Мы не сможем так скоро расстаться с нашей любимицей.
– Вы очень добры… о, так добры, – сказала Сара, засияв при мысли о том, что она больше не будет заточена в мрачной старой школе.
– Это ты так добра к нам. Я немедленно расскажу обо всём мадам Моно, и мы уладим это дело.
Объяснения были должным образом переданы, и Сара вернулась к своим урокам, но теперь её комнатой для занятий был сад или любое другое место в доме мистера Данфорта.
Старому джентльмену снова стало лучше. Теперь его выкатывали в коляске, и больше всего он любил сидеть в саду на солнце. Рядом вязала его жена, у ног Сара делала уроки, а над головой пели малиновки, как будто чувствуя своим долгом расплачиваться за аренду утренними трелями.
Глава 11
Возвращение домой –
Вот видны крыши и деревья;
Возвращение к верным сердцам,
Верным, как солнце и ветер.
В одно ясное утро через несколько недель после того, как заболел мистер Данфорт, вся троица сидела в своём любимом уголке сада.
У Сары были каникулы, и ей не нужно было делать уроки. Её единственной обязанностью было чтение газет старому джентльмену, который особенно любил её юный, весёлый голос.
Миссис Данфорт занималась вязанием, а Сара сидела у их ног на низенькой скамеечке, как любимая юная родственница. Пожилая пара совсем забыла, что она была связана с ними только узами любви и, на самом деле, в душе воспринимали её как часть своей семьи.
Внезапно внимание миссис Данфорт привлёк какой-то шум; она поднялась и ушла в дом так тихо, что другие едва заметили её уход.
Вскоре она снова вышла, шагая быстрее, чем обычно. Её била такая дрожь, что Сара посмотрела на неё с удивлением.
– Уильям! – сказала она мужу. – Уильям!
Он пробудился от лёгкой дремоты и поднял голову.
– Ты что-то сказала? – спросил он.
– У меня для тебя хорошие новости. Не волнуйся, всё хорошо.
Он с трудом встал с кресла, дрожащими руками опираясь на палку.
– Мой мальчик вернулся! – воскликнул он, и его голос был более громок и ясен, чем все предыдущие недели. – Уильям, мой мальчик!
На этот призыв из дома выбежал молодой человек. Старый джентльмен обнял его и крепко прижал к груди.
– Мой мальчик! – только и мог сказать он. – Мой Уильям!
Когда все немного успокоились, миссис Данфорт позвала Сару, которая стояла неподалёку.
– Я хочу, чтобы ты познакомился с этой юной леди, Уильям, и поблагодарил её, – сказала она. – Твой дедушка и я многим ей обязаны.
Она кратко рассказала о падении старого джентльмена и о Сарином присутствии духа, но алые щёки девушки заставил её остановиться.
– Никакими словами нельзя отплатить за такую доброту, – сказал молодой человек, пожимая ей руку и жеманно кланяясь, как было принято в те времена.
– Это я многим обязана вашим бабушке и дедушке, – ответила Сара, немного дрожа и пытаясь избавиться от робости, которую она чувствовала под взглядом его тёмных глаз. – Я была в плену, как всякая школьница, а они были так добры, что открыли дверь и выпустили меня.
– Значит, вы ученица мадам Моно, этой неугомонной старушки? – со смехом сказал юный Данфорт. – Легко представляю, какое было для вас облегчение попасть туда, где вы не обязаны жить и думать по правилам.
– Ну, хватит, хватит! – сказала старая леди. – Уильям уже поощряет непослушание. Ты будешь плохим советчиком для Сары.
И она, и её муж были крайне довольны тем искренним, сердечным разговором, который завязался у юной пары; через час Сара чувствовала себя так же свободно, как при сборе цветов в родных лесах.
Данфорт долго и красочно рассказывал им о своих приключениях, о странах, которые посетил, о знаменитых местах, которые видел, и ни один человек на свете не имел более внимательных слушателей.
Это был чудесный день для Сары, и поскольку Уильям в заграничных странствиях не потерял свойственного молодости восторга, для него этот день тоже был полон наслаждения.