— Не было никакого Темного Лорда в теле Квирелла. Василиска тоже не было, — сказал Снейп. — Вы подверглись ментальной корректировке, в результате которой в разум внедрены ложные воспоминания. Директору необходим был последователь, который всецело предан ему. Он не смог провернуть это с вашим отцом и Сириусом Блэком, и решил не рисковать, проведя ряд экспериментов и опытов на вас.
— А что касается кладбища и Пожирателей, — сказал Люциус, — да, он действительно возродился, но был убит сразу же, как только вы исчезли с Диггори в портале.
— Дневник! Я видел его дневник! - воскликнул парень.
— Дневник Темного Лорда все время находился в сейфе банка Грингготс. Поймите, мистер Поттер, вы - жертва интриганов, политиков и ученых Альбуса Дамблдора и Николаса Фламеля. Вы должны были погибнуть от руки их неудавшегося эксперимента по разделению души, чтобы очнуться в чужом теле.
— Мой шрам!
— Ваш шрам — крестраж, — ответил молчавший Виттельбах. — Я исследовал его, пока вы спали и видели сны по освобождению Рональда Уизли из русалочьего плена. Ваш мозг стал отторгать чужеродную субстанцию Темного Лорда и к восемнадцати годам практически полностью погиб бы. Соответственно, вы бы умерли. Большую часть негативных последствий мы заблокировали, но необходимо будет провести несколько ритуалов, чтобы полностью убрать крестраж из вашей головы, если, конечно, вы желаете.
— Я вам не верю! Это бред! — закричал Поттер и бросился на выход.
— Не стоит совершать поспешных решений, — сказал Снейп посылая в парня какое-то заклинание, от которого он упал возле входной двери. — Мистер Поттер, я расколдую вас, при условии, что вы вернетесь на свое место.
— Василиск? — хрипло спросил гриффиндорец.
— ЗмЕя еще в середине семидесятых на ингредиенты разобрали, — ответил Снейп. — Вы действительно нашли запасной выход из тайной комнаты, действительно туда спустились, действительно обрушили проход, а остальное — умелая манипуляция вашим подсознанием.
— Джинни?
— Моя супруга подверглась заклятию империо и ментальной корректировке, — ответил Виттельбах.
— То есть, никакого крестража не было и не было никаких окаменений?
— Почему же не было, — ответил Снейп, — были. Это жертвы проделок братьев Уизли, которые экспериментировали на окружающих. Вы не заметили, что ни один чистокровный ученик не пострадал?
— То есть, все все знали и молчали? — зло спросил парень.
— Можно сказать и так, — сказал Люциус. — Видите ли, мистер Поттер, если бы Дамблдор и Фламель, которого мы смогли отправить в тюрьму с огромнейшим трудом, прознали бы о том, что мы все знаем, то в живых вас бы не оставили.
— Ненавижу! Ненавижу вас всех! — закричал пятикурсник, вскакивая со своего места.
Зибилле встала со стула и подошла к Поттеру:
— Я думаю, мистер Поттер, что вам нужно к мадам Помфри, — сказала она и, взяв парня, который был на голову выше нее, под локоток, отправилась к камину.
Герой магической Британии не оказал никакого сопротивления, покорно отправивишись камином в больничное крыло.
— Ну что ж, господа, — слово взял Корнелиус Фадж, когда Зибилле и Поттер скрылись в камине, — у нас с вами возникла проблема, а именно, отсутствие директора в школе. Пока исполняющим обязанности является Миневра МакГоннагал, но к началу августа необходимо утвердить нового директора. Отдельное спасибо наследнику Малфою за проделанную работу.
- ? — не понял я.
— Если бы кто-то не притащил в дом большого черного пса, - ответил Малфой-старший, — то мы бы никогда не узнали правду. Ты ведь знал, что собака — это Блэк.
— Да, — не стал отпираться я, - знал. — У Поттера была карта, на которой отображались все, кто находился в замке. Одна из точек — Сириус Блэк. Только вместо него стоял большой черный пес. Сложить два и два было несложно.
— Колдомедики смогли просмотреть заблокированные воспоминания, — сказал Фадж, — в них фигурировали Дамблдор и Фламель.
— Не смеем вас больше задерживать, — резко перебила министра Долорес Амбридж.
Я не обиделся. Люциус потом все равно расскажет. Вот только вопрос о том, кто сидит в теле его, так скажем, сына, он задаст очень скоро. Я хоть и старался выглядеть подростком, завоёвывающим внимание, но из образа выбивался.
Покинув директорский кабинет, я направился в башню Райвенкло, где сейчас находилась Луна. До этого мне не приходилось заходить в гостиную, но не в этот раз.
— Малфой! — крикнул Голдштейн, увидев меня в дверях. — А мы гадали, когда же ты наберешься смелости и зайдешь.