Смутно помню, что я несла. Тяжелая хватка на моей руке, и я погрузилась в темноту.
*****
— Ещё раз повторить? Для особоодарённых? Тряпки с себя снимай, — беспечно сказал он.
Неужели, все что говорили – правда? Он хочет забрать мою невинность? Вот так сразу? Прямо сейчас?
Я всхлипнула.
— Нет. Я не могу.
Его глаза потемнели. В них клубилась ночь. Сейчас я могла рассмотреть его лицо. Высокий лоб, сильный изгиб бровей, придающий той самой хищности взгляду. Мужественная челюсть с ярко выраженными скулами, и при этом, достаточно чувственные губы… И зачем ему я? Что-то подсказывало, девушки сами охотно делили с ним ложе.
Его сапоги заскрипели. Он снова надо мною навис. Гигант. Я никогда прежде не ощущала себя настолько маленькой. Еле доставала ему до груди. И как он мне ещё руку не сломал, когда потащил? Одна его ладонь была больше всего моего лица.
— Что значит нет, сука? Есть что скрывать? Тогда зачем сюда пришла? — он зло на меня посмотрел. Угрожающе.
Отчего-то я очень сильно его раздражала и это было почти физически ощутимо.
— Я никогда не была прежде с мужчиной, — спрятавшись за волосы, выдавила я.
— Что? Поздравляю. Мне какое дело до этого? Или ты пришла сюда, чтобы я первый тебя трахнул? Честь для вас безродные?
В его низком голосе слышалась неприкрытая издевка.
— Зверёныш, снимай свои тряпки по-хорошему, или я сам сниму, а потом выкину тебя за ворота. Без них.
В секунду его голос огрубел. Я поняла, он не шутит.
Слёзы предательски брызнули из глаз. Однажды я уже подобное слышала. И это был самый страшный день в моей жизни. Начало конца.
Я стащила плед, под ним была длинная сухая рубашка и панталоны.
Дракон презрительно меня разглядывал.
— Это тоже снимай.
— Прошу…
— Снимай, я сказал! — свирепо прорычал он.
Трясясь, стянула рубашку. Мне было стыдно и неловко, а ещё очень страшно. Длинные волосы укрывали грудь.
— А теперь штанишки.
— Нет! — огрызнулась я, сама не ожидая этого порыва.
Дракон сорвался с места. Его пятерня полностью обхватила шею, одной рукой он подтянул меня к столу и жестко припечатал грудью к столешнице. Холод обжег кожу. Позади послышался треск ткани. Я стояла к нему спиной совершенно обнаженная.
Горячие пальцы. Очень грубые прикосновения к лопаткам.
Он собрал мои волосы и намотал на руку. Я всем телом ощущала тяжесть. Дракон скользил пальцами по коже, изучая, казалось, каждую клетку!
Соленые капли попадали в рот, а потом стекали на деревянную столешницу.
— Что вы делаете? — голосом призрака, спросила я.
— Заткнись, зверёныш, и не двигайся.
Он продолжал опускать ладонь ниже. Прикоснулся к ягодицам и сжал их.
— А-а, — сорвалось с губ.
— Что ты стонешь? — усмехнулся он.
Его пальцы касались самого сокровенного места на моем теле. Я чувствовала его тёплое дыхание на спине, он опускался все ниже. Ощупывал внутреннюю сторону бедра, скользил к щиколоткам, а потом вновь возвращался наверх.
Я не дышала, только тихо плакала.
— Вы не можете…, — выдохнула я, когда он поднялся.
— Что я не могу?
Дракон развернул меня к себе, пригнувшись, оказался напротив моего лица, внимательно его разглядывая.
— Меня трогать. Это неправильно. Только муж…
— Заткнись! Какой муж? Что ты несёшь? Запомни, меня выводят из себя ваши дикарские понятия о нравственности. Сплошное лицемерие. Поверь мне, потом такие невинные жёны, как ты, отдаются дозорным по щелчку пальцев. Можешь хранить свою невинность, до тех самых пор, пока какой-нибудь пастух тебя не поимеет, — выплевывал каждое слово мне в лицо.
— Ложись на стол и раздвигай свои ноги.
Я похолодела. Все суставы свело от леденящего страха.
Он толкнул меня в грудь, и я упала спиной на столешницу.
— А вот и то, что я искал, — победоносно возвестил дракон, я не сразу поняла, что он имеет в виду.
— Что и требовалось доказать. Лживая дикарка. Кто тебя послал сюда?!
Мужчина схватил меня за плечи и подтянул к себе.
Зубы колотились друг о друга очень громко.
— Я сама пришла! — выкрикнула в ответ.
— Из племени норвегов говоришь? Так какого демона на твоём животе метка другого рода? Какого хрена, твои ноги сбиты в кровь? Я,по-твоему, тупой? До норвегов три часа ходьбы, глупая ты девка. А ты шла не один день.
— Меня продали. Но я была в их племени раньше.
Всхлипнула я и закрыла лицо руками, ожидая удара.
Он громко расхохотался.
— О, Боги! Одна твоя идея лучше другой. То ты считаешь, что твоё хлипкое тельце распалило во мне желание, теперь думаешь, что я тебя ударю?