Он смотрел на Дьюллу, позабыв о наказании, и мечтал сейчас только об одном – поцеловать этот нежный рот, попробовать на вкус его сладость, его тепло, погрузиться в нее, чтобы утишить боль…
- Неужели ты и вправду меня отшлепаешь? – промурлыкала Дьюлла и вдруг обняла его за шею, притягивая к себе, и попыталась поцеловать в губы.
Рик рванулся прочь, понимая, что еще чуть-чуть – и потеряет самообладание, но Дьюлла не отпустила, все крепче прижимаясь грудью к его груди.
- Не сердись, - шептала она, пытаясь поцеловать его, - сегодня твой праздник, и я не хочу, чтобы ты сердился. Давай поцелуемся… в знак примирения?..
Ему все же удалось разжать ее руки и увернуться от алых, ищущих губ, но в тот самый момент, когда он поднимался с кровати, халат распахнулся, и взгляд Дьюллы немедленно скользнул по телу Рика – сверху вниз. Разумеется, она все увидела.
Рик запахнул края халата, молясь, чтобы у кузины хватило такта промолчать и уйти подобру-поздорову. Но молитвы его не были услышаны, потому что Дьюлла посмотрела на брата глазами, полными восхищения.
- О-о, Рик!.. – прошептала она хрипло. – Ты такой красивый! Ты красивее статуй из зимнего сада! Можно, я еще посмотрю? – и она потянулась, чтобы приподнять полу халата.
Рик отпрянул от кровати так стремительно, что Дьюлла не удержалась, промахнувшись, и почти свалилась с постели, успев опереться ладонью об пол. Рубашка задралась до тех пор, что еще чуть-чуть – и покажутся аппетитные булочки.
- Вон! – Рик схватил кузину за руку повыше локтя и поволок к выходу.
Нежная барышня хохотала, визжала и брыкалась, а когда он распахнул двери, уцепилась за косяк.
- Знаешь, о чем я подумала? – спросила она, прежде чем он вытолкал ее из комнаты: - Я очень тебя люблю, и ты меня любишь – почему бы нам не пожениться?
Задвинув засов, Рик прислонился к двери лбом, закрывая глаза и пытаясь успокоиться и отдышаться. Надо думать, святой Вальдерик решил славно позабавиться, устроив ему такой подарок в именинный день.
18. Как купание превращается в пытку
«Почему бы нам не пожениться?»
Эти слова звенели в голове Рика, заставляя напрочь позабыть обо всем остальном. Пожениться! Жениться на кузине?! Немыслимо, невозможно, скандал, отлучение от церкви… Но воображение уже дорисовывало свадебную церемонию, и пир, когда Дьюлла сидит рядом с ним в венке из белых роз, а потом – самое немыслимое и сводящее с ума! – она в постели, распахивает ему объятия.
Рик со стоном потряс головой.
Теперь понятно, почему отец прятал эту птицу-малиновку. Она свела с ума даже собственного брата, что бы произошло с другими мужчинами?
Конечно, перед завтраком он постарался объяснить Дьюлле, что брак между ними невозможен, потому что они – близкие родственники, и Дьюлла искренне огорчилась, но тут же забыла обо всем, потому что к столу подали слоеные пирожки с дичью.
«Она еще ребенок, - убеждал себя Рик, глядя, как Дьюлла ловко орудует ножом и вилкой, расправляясь с очередным пирожком, - ребенок, который не понимает другой любви, кроме родственной. У нее не было никого, кому она могла доверять, и вот появился я. И то, что она понимает, как любовь - это благодарность за доброту. Однажды появится мужчина, на которого она посмотрит – и расправит крылья, чтобы улететь следом за ним».
Сердце его сжималось при одной мысли, что придется отдать ее другому. Что за наваждение?! Он готов был высечь самого себя, лишь бы избавиться от греховных мыслей. Пытался молиться, чтобы избежать искушения – честно пытался, но одно появление Дьюллы разбивало в прах все его высокоморальные настрои.
Вот и сейчас он смотрел, как она поправляет волосы, убирая локон, выбившийся из прически, как ласково улыбается, как маняще-притягательно двигаются ее губы, когда она дает распоряжения слугам – и понимал, что это - самое настоящее счастье. И ничего больше не надо было - только смотреть на Дьюллу-малиновку, слышать ее голос, наслаждаться ее обществом.
К полудню он был распален так, что на нем впору было жарить бекон. Лучшим (и испытанным) средством в таких случаях всегда была холодная ванна, и Рик решил наведаться к озеру чаши, чтобы освежиться купанием и хоть немного охолонуть. Была, конечно, еще одна причина, почему он решил поплавать в озере, а не приказал слугам наполнить ванну. В озере Чаши он впервые увидел Дьюллу – обнаженную, под водопадом. И теперь хотел постоять там же, где она, чтобы хоть так ощутить причастность к ее телу.