— Ты не должна! — Сэнфорд, все еще державший ее руки, схватил ее запястье. Его лицо исказилось злобой. — Ты моя жена, и не зависимо оттого, что ты должна или не должна мне, в любом случае ты должна учитывать наше положение в обществе. А оно требует не делать ничего, что было бы ниже нашего достоинства.
— Ты совсем не беспокоишься о моем достоинстве, о том, как я выгляжу перед другими женщинами, так почему я должна беспокоиться о твоем достоинстве? Ты вынуждаешь меня, и будет только твоя вина, если я…
— Чем ты собираешься заняться? Каким образом ты собираешь добывать эту свою мизерную сумму, что подымаешь такую шумиху?
— Не скажу.
— Не смей заниматься рукоделием или чем-то таким, из-за чего я бы выглядел глупо. Я запрещаю!
— А я презираю твои запреты! Ты бы выглядел глупо, ха! Да из-за тебя я каждый день выгляжу глупо: я не могу делать то, что делают другие женщины, у меня нет того, что есть у других жен…
— Спокойно, спокойно, Тигрица. Давай не будем ссориться из-за пустяков, давай все обсудим…
— О чем нам говорить? Я снова и снова просила тебя выделить мне деньги на расходы — настоящие деньги, а не допуск к твоему счету. И ты всегда отказывал мне…
— И всегда буду, раз уж ты так вздорно себя ведешь! Отчего ты приходишь в такую ярость? Твой характер…
— Мой характер таков из-за твоей бессердечности…
— Бессердечности!
— Да. Это так же бессердечно, как если бы ты бил меня! Ты отвергаешь мое желание безо всяких причин…
— Достаточно того, что я не одобряю карманных денег.
— Наоборот — тебе должно быть достаточно того, что я их хочу!
— Нет, нет, моя дорогая. Я люблю тебя, я обожаю тебя, но я не такой человек, чтобы безропотно подчиняться, и позволять тебе перешагнуть через меня! Я даю тебе все, чего бы ты ни пожелала, и если я оставляю за собой право платить, то это не делает меня преступником!
— Ох, Сэнфорд, замолчи! Ты приводишь меня в бешенство! Снова и снова говоришь одни и те же глупости! Я не хочу больше слышать об этом. Ты говоришь, что сказал свое последнее слово на эту тему, так остановись же. Я тоже сказала свое последнее слово. Я сделаю, как я хочу, и не считаю себя обязанной отчитываться перед тобой!
— Черт возьми! Тогда делай, что хочешь! Я умываю руки! Но будь осторожна, ведь ты носишь фамилию, которую дал тебе я!
— Если ты будешь так и дальше себя вести, то я могу решить не носить ее больше…
Юнис прервало появление Фердинанда, объявившего о прибытии Мейсона Эллиота.
И Юнис, и Сэнфорд были воспитаны в лучших традициях, и потому они сразу же стали вежливыми, радушными хозяевами.
— Эллиот, привет, — выкрикнул Сэнфорд. — Рад видеть твое счастливое лицо. Иди сюда, к нам.
Юнис с улыбкой протянула ему руку.
— Ты как раз тот, кто нам нужен, — сказала она. — У нас тут после обеда будет веселое развлечение. Не так ли, Сэн?
— Это все дурацкий трюк, если ты спрашиваешь меня. Ну, да все им сходит с рук. Эллиот, интересуешься вздором вроде чтения мыслей?
— Я знаю, что здесь будет, — кивнул Мейсон Эллиот. — Мне рассказал Хендрикс. Так, сказал я себе, надо присмотреться. Я достаточно сильно интересуюсь такого рода вещами, чтобы прийти, не смотря на ваши насмешки: ну, вздор и все такое…
— О, Мейсон, так ты веришь в это? — живо спросила Юнис. — Дело в том, что это ненастоящее чтение мыслей — или его объяснение. Тот парень, Хэнлон…
— Да. Я знаю. Но отчего всё так напряжено? Я вхожу и вижу: Юнис выразительна, как трагическая прима, а Сэнфорд похож на разгневанного мужа. Вы что, в кино собираетесь?
— Да, в кино, — смело улыбнулась Юнис, но ее губы по-прежнему дрожали. Она все еще отходила от бурной ссоры, и пыталась скрыть свою нервность за покровом бойкого духа.
— Разгневанный муж — это занятно! — рассмеялся Эмбери. — Все-таки мы еще молодожены!
— Лицемеры вы оба, — заявил Эллиот, присаживаясь на стул. — Но старого друга вам не обвести вокруг пальца. Кстати, о чтении мыслей: не так уж сложно догадаться, что я появился посреди бурной ссоры. Вы грызлись, как кошка с собакой.
— Ладно, все так и было, — рассмеялся Эмбери. — Но только это была не середина ссоры, а много хуже.
— Так до примирения дело не дошло! Может, мне испариться минут на пятнадцать?