НОВЫЕ МЕТОДЫ ОБОБЩЕСТВЛЕНИЯ
Похоже, перед обществом, в котором основное внимание приковано к экономическим делам, стоит три основных выбора: между частной собственностью на средства производства и различными типами общественной, или коллективизированной собственности; между рыночной экономикой и различными способами «планирования»; наконец, между «свободой» и «тоталитаризмом». Нет нужды говорить, что в реальности противоположности, представленные в каждой из этих трех пар, всегда будут до некоторой степени смешаны — поскольку они в какой-то мере скорее дополнения друг к другу, чем противоположности. Но смесь будет обнаруживать преобладание одной или другой противоположности.
Далее можно заметить, что тем, кто испытывает сильное пристрастие к частной собственности, почти всегда свойственно утверждать, что собственность, не являющаяся частной, неизбежно и с необходимостью влечет за собой «планирование» и «тоталитаризм», тогда как «свобода» немыслима иначе, как на основе частной собственности и рыночной экономики. Равным образом, приверженцам различных форм коллективизированной собственности свойственно утверждать, пусть и не столь догматично, что она необходимо требует центрального планирования. Достичь свободы, заявляют они, можно только посредством обобществленной собственности и планирования, тогда как мнимая свобода частной собственности и рыночной экономики — это не более чем «свобода обедать в Ритце и спать под мостами Темзы». Иными словами, каждый претендует на то, чтобы достичь свободы по своей собственной «системе», а любую другую «систему» обвиняет в том, что она неизбежно влечет за собой тиранию, тоталитаризм или анархию, ведущую к ним обоим.
Те, кто строит свои рассуждения таким образом, обычно скорее накаляют обстановку, чем проясняют ее — так бывает со всеми, кто выводит «реальность» из понятийного аппарата, вместо того чтобы выводить понятийный аппарат из реальности. Три пары альтернатив дают 23, или 8, возможных комбинаций. Всегда разумно ожидать, что в реальной жизни осуществлены все возможности — в то или иное время или даже одновременно в разных местах. Восемь возможных случаев выбора из трех упомянутых мной пар альтернатив таковы (я упорядочил их, поставив во главу угла дилемму свободы и тоталитаризма, поскольку именно она является основной с точки зрения метафизики, принятой в этой книге):
Случай 1: свобода, рыночная экономика, частная собственность.
Случай 2: свобода, планирование, частная собственность.
Случай 3: свобода, рыночная экономика, коллективизированная собственность.
Случай 4: свобода, планирование, коллективизированная собственность.
Случай 5: тоталитаризм, рыночная экономика, частная собственность.
Случай 6: тоталитаризм, планирование, частная собственность.
Случай 7: тоталитаризм, рыночная экономика, коллективизированная собственность.
Случай 8: тоталитаризм, планирование, коллективизированная собственность.
Смешно утверждать, что единственные «возможные» случаи — это 1 и 8, самые простые случаи с точки зрения попавших во власть понятий пропагандистов.
Реальность, слава Богу, более изобретательна, но я оставлю поиск текущих или исторических примеров каждого из восьми вышеозначенных случаев на совесть читателя и посоветую учителям политологии предложить это упражнение своим студентам.
Моя непосредственная цель здесь и сейчас состоит в том, чтобы поразмыслить о возможности разработать такую «систему» собственности для крупномасштабного предпринимательства, с помощью которой была бы достигнута по-настоящему «смешанная экономика». Ведь коль скоро мы вынуждены начинать не с нуля (как если бы все возможности были по-прежнему открыты), а с реальной ситуации, сложившейся в индустриализованной части мира, именно «смесь» скорее чем «чистая эссенция» поможет достойно встретить разнородные трудности будущего.
Я уже доказывал, что в так называемых развитых обществах частное предпринимательство извлекает очень большую выгоду из инфраструктуры (как видимой, так и невидимой), которую такие общества создали посредством социальных расходов. Но рука общества, хотя ею и оплачивается значительная часть издержек частного предпринимательства, не участвует напрямую в дележе его прибылей; все эти прибыли изначально присваиваются частными лицами, а общество, чтобы покрыть собственные расходы, вынуждено тянуть руку в их карманы. Современный бизнесмен не устает заявлять и жаловаться, что он в значительной мере «работает на государство», что государство — его партнер, поскольку налоги на прибыль поглощают существенную часть того, что, по его убеждению, возникло благодаря одному только ему или его акционерам. Это наводит на мысль, что общественная доля в частных прибылях, другими словами, налоги на прибыли компании, с тем же успехом могла бы быть превращена в общественную долю в акционерном капитале частного бизнеса, по крайней мере, на крупномасштабных предприятиях.