Два исследователя, чьи имена известны во многих крупнейших университетах и научных центрах Содружества, а учёные степени были признаны во всех научных сообществах, затаились внутри космического аппарата. Все эти циклы они прятались в небольшом боте, скрытом горами отходов и мусора. Два старых профессора, чей возраст перешагнул уже за сотню лет, вынужденно бежали от несправедливости и лжи. Заблокировав свои нейросети, они добровольно лишили себя возможности любого общения с разумной публикой, и не только на этой планете, но и со всеми разумными Содружества.
Реактор космического аппарата генерировал энергию и предоставлял возможность собрать и отфильтровать воду. А вот с питанием дела обстояли гораздо хуже. Припасы и пищевые пайки уже давно были съедены, но страх за собственную жизнь не позволял им легализоваться в местном обществе разумных. Пришлось скрываться под масками полусумасшедших стариков, которые обитают в пустующих районах и промышляют сбором всего, что могло иметь хоть малейшую ценность. Они редко появлялись в ближайшем поселении Винзур. Старьёвщики и мусорщики в одном лице, они обменивали найденные вещи на продукты питания и вновь пропадали на долгие декады. Так они и существовали эти бесконечно долгие четыре цикла.
– Я предлагаю сегодня отметить очередную дату нашего добровольного заключения. Прошло уже четыре года, – с некоторым пафосом, торжественно произнёс профессор Агал Фон Ливен. – Ты знаешь, Куим, мне уже надоело выживать в этих пустошах. Надо подумать, как нам лучше вернуться к разумным.
– Друг мой, ты всё правильно говоришь, – незамедлительно откликнулся не менее пожилой учёный и лучший друг говорившего Куим Алексис. – Если мы задержимся тут ещё немного, то у меня окончательно сдадут нервы. Я забуду, что был учёным и останусь просто старым маразматиком.
Оба профессора находились в своём убежище. Все эти годы они не прекращали исследовательскую деятельность и готовы были представить научному миру новые гипотезы в области псионики. Но вынужденное заключение лишило их такой возможности. Пока свои научные труды учёные тщательно собирали и прятали в сейф на борту космического бота.
Глава 3. Разведка местности
Ну что же, раз решился, буду двигаться вперед. Ботинки странно поскрипывали, да и одежда то тут, то там натирала мое многострадальное тельце. Зато в руках был ломик, а в обуви спрятано лезвие ножа.
Пробираясь мимо огромных куч мусора, я решил двигаться в сторону солнца, а то вдруг потеряюсь. В основном мне попадались бытовые отходы, из которых выглядывали остовы старых и ржавых конструкций. Видимо это были останки космических объектов. Иногда я упирался в целые горы, состоящие из непонятно чего.
Стоило поковырять очередную мусорную кучу, как мне удалось наткнуться на довольно неплохой рюкзачок. Внутри была пластиковая фляга без крышки. Такая вещь в хозяйстве пригодится! Я воодушевился и продолжил поиски. Как не странно, мне не попадались ни птицы, ни крысы.
Время близилось к полудню, ничего полезного ещё найти не получилось. Внезапно рядом послышались какие-то звуки, и я немедленно спрятался в ближайшей куче. Сначала казалось, будто кто-то переворачивает мусор, но потом к этим звукам прибавилась речь. Правда невозможно было разобрать, о чём именно говорят, но это наверняка люди! Я наполнился оптимизмом до самой макушки.
Сквозь маленькое отверстие в проеденном плесенью пластиковом коробе мне наконец-то удалось разглядеть их. Шагах в двадцати остановились двое.
Это были преклонного возраста мужчины. Вид они имели измождённый. Один был повыше и имел совершенно седую бороду. Другой прихрамывал при ходьбе и постоянно чему-то улыбаясь. Одежда стариков была на порядок лучше, чем у меня, в руках они держали мешки и какие-то длинные палки. Комбинезоны вроде выглядели одинаково, однако у второго на поясе висел небольшой топорик, а у первого большой, немного изогнутый нож.
На ногах незнакомцев выделялись чёрные высокие ботинки с толстой подошвой и высокими голенищами. Один внешний вид этих ботинок позволял понять, что они очень крепкие и удобные. На запястьях рук стариков были прикреплены какие-то приборчики, которые время от времени тихо попискивали. За плечами поверх рюкзаков у этих людей висели небольшие арбалеты.
Решив пока не выдавать себя, я пытался услышать, о чём они говорят. И то ли ветер подул в мою сторону, то ли речь их стала звучать громче, но наконец я разобрал отдельные слова.
– Глубокоуважаемый господин Куим! Вы же не станете отрицать, что при длительном поиске значительно притупляется симбиотическое восприятие линейной действительности, и тогда нам вынужденно придётся компилировать аспекты, блокирующие невербальное восприятие!