— Вы ошиблись адресом. Я не принцесса. Я всего лишь Тэмсин.
Тэмсин.
— Тэмсин! Да! Это та самая девочка, что я ищу. — Я достаю из рюкзака планер и, открыв его на первой попавшейся странице, неистово киваю. — Да. Точно. Принцесса Тэмсин из Толки. В нашем королевстве все о тебе судачат. Поговаривают, ты самая милая, самая добрая принцесса во всей Ирландии.
Если бы Тэмсин могла взорваться блестками, так бы она и сделала. Она подпрыгивает, хлопает в ладошки, и только сейчас я понимаю, что она одета в ковбойские сапожки, маленькую кожаную курточку, как у ее папы, и розовое платье. Она стильная от макушки до самых пяточек. Мне дико это нравится. А еще я ужасно ненавижу ее папашу, который настолько не доверял мне, сомневаясь, что я с легкостью могу ее полюбить.
— Хотите зайти? — спрашивает Тэмсин и делает шаг в сторону.
Я нервно улыбаюсь и засовываю планер обратно в рюкзак.
— Давай позовем дедушку и спросим у него, можно ли?
— Прадедушки еще нет. Он приходит незадолго до чаепития, это скоро. Дома бабушка. Хотите, я ее позову?
— О, не нужно. Я верну...
— Бабуль! — Тэмсин открывает рот широко-широко и исторгает вопль, от которого землетрясение может начаться. — Бабу-у-уль!
Я не успеваю найти глубокую яму в земле, чтобы та поглотила меня полностью, как в дверях появляется женщина. Она совсем ни капли не похожа на Мала, отчего я начинаю подозревать худшее. Когда женщина открывает рот, мои подозрения подтверждаются.
— Вы сказали «Аврора»?
Она вытирает руки о бумажное полотенце, словно одно мое присутствие ее испачкало.
Она не ровесница отца Доэрти, а, судя по всему, одного возраста с моей матерью. В Ирландии не так уж много священников, живущих во грехе с женщинами, готовых сжечь меня заживо, поэтому, видимо, я натолкнулась на мать Кэтлин, которая делит кров с отцом Доэрти и матерью Мала.
— Да, мэм. Я пришла к отцу Доэрти.
— Тэмсин, — уставившись на меня, она похлопывает девочку по пухленькой щечке, — иди прибери в комнате перед ужином.
— Но я хочу остаться с принцессой Ав...
— Ступай, — приказывает женщина, и Тэмсин исчезает в просторном стильном доме, который явно недавно отремонтировали. Ничего общего со скромным жилищем Мала.
Женщина угрожающе тыкает мне в лицо пальцем.
— Я знала, что когда-нибудь ты явишься. У нас нет твоих денег. Все, что ты здесь увидела, купил Малаки. Твой пьющий придурок-отец и вполовину не был так богат, как внушал своему гарему любовниц.
Ого. Теперь понимаю, в кого Кэтлин пошла своей стервозностью. Ее мать и мафию могла бы обучить искусству жестких переговоров.
— Я приехала не из-за Глена, а по работе. Вы не обязаны мне верить, но это правда. И раз уж я здесь, то с радостью перемолвилась бы словечком с отцом Доэрти.
Я не упоминаю о своем браке с Малом, потому что до сих пор чувствую себя в этой деревне белой вороной, парией, непрошеной гостьей. А еще, потому что она потеряла дочь. Горе — изверг. Оно проворно овладевает вами, а потом вынуждает делать и говорить то, что в обычной жизни и в голову бы не пришло.
— Какова бы ни была причина, я прошу тебя уйти. Моя внучка вообще не должна была с тобой встретиться. Мы условились об этом с Малом. Он нам обещал. Достаточно того, что ты наверняка согреваешь ему постель...
— Ну, я ищу не Мала. Я ищу отца Доэрти. Пожалуйста, передайте ему, что я жду его через два часа в «Кабаньей голове». Если передадите, обещаю больше вас и вашу внучку не беспокоить.
Зная, что мое сообщение дойдет до адресата, что мать Кэтлин не упустит шанса прогнать меня, я поворачиваюсь и ухожу.
***
Мал
Не существует нормального способа небрежно упомянуть в разговоре с женой, что у тебя, между делом, есть семилетняя дочь, и, упс, мать — ее мертвая сводная сестра, которая ненавидела Рори до глубины души. О, и просто так, вдогонку: ты на девяносто девять процентов уверен, что Тэмсин (дочь — понимаете? Уже сам опережаю события) появилась на свет благодаря ночи, когда ты был в стельку пьян и изнасилован.
И все же мамин внезапный визит вкупе с тем, что Рори по вполне понятным причинам начала терять терпение, да еще эта изводящая меня так называемая совесть подсказывали, что сегодня я расскажу правду.
Я проигрываю в голове неизбежный разговор, паркуя перед домом свою древнюю, дышащую на ладан машину. Зная, что Рори вышла не за пижона, а за меня, не подозревая, что в год я зарабатываю семизначную цифру, только приумножает мою любовь к ней до такой степени, что вряд ли мое сердце вообще выдержит.
«Привет, дорогая, что будем есть на ужин? Я подумываю о ризотто, вине и тебе. О, и кстати, у меня есть ребенок».