Мал своим образом жизни не производит впечатление купающегося в богатстве, что на самом деле меня не волнует. Но деньги для него не проблема, если судить по успешной продаже сотен его песен — песен, которые я слушала на протяжении многих лет и считала, что они звучат как-то знакомо, но причину никак не могла понять, пока снова с ним не встретилась.
Мал пожимает плечами.
— А зачем тебе его подписывать?
— Я официально имею право на половину твоего имущества, — шучу я.
Я ни цента не возьму из заработанного им, и Мал прекрасно это знает. На сегодняшний день оставшиеся от Глена деньги лежат в банке на счету матери.
— Можешь забирать мои бабки. Я ими никогда не дорожил.
Мал наклоняется и целует меня в шею.
— Тогда чем же ты дорожишь, Малаки Доэрти?
Он улыбается, берет меня за руки и целует пальцы, не сводя завораживающих фиолетовых глаз.
— Тобой.
***
В три часа утра мы вваливаемся в наш номер, не ожидая гостей. Я сразу же иду к небольшому бару возле окна, чтобы заправиться джин-тоником. Мал приседает, чтобы достать из мини-холодильника бутылку воды, когда вдруг распахивается дверь.
— Мал? Ты здесь? — раздается тихий голос.
Брэнди. В жилах тут же вскипает кровь, потому что, во-первых, какого черта она забыла в его номере и откуда у нее ключ? А во-вторых, суток не прошло, как она спала с другим — со своим боссом!
Плевать. Мне не нужен повод на нее злиться. Она таскается за моим мужем. Мужем. Я хочу помахать перед ее лицом кольцом, которое Мал купил сегодня в местном ювелирном, дав клятвенное обещание заменить его вскоре кольцом побольше и подороже.
Как будто меня вообще волнует размер кольца.
Я смотрю на Мала, который сидит у моих ног с бутылкой воды. Он отвинчивает крышечку, делает большой глоток и, самодовольно ухмыльнувшись, прижимает к губам указательный палец. Такой непосредственный в своей шаловливости.
Вот бы сообщить ей новости сразу. Мило.
— Здесь, — заливаюсь я соловьем, стоя за баром. Мала ей не видно.
Брэнди заходит, похожая на высококлассную проститутку: идеально наложенный макияж, ярко-алые губы, красное мини-платье и пересушенные феном волосы.
— О, тебя я не ожидала, — куксится она.
Брэнди стоит совсем рядом с баром. Я попиваю джин-тоник.
— Налить тебе? — хлопаю я ресницами.
— Мал здесь? Он в душе?
Брэнди оглядывается по сторонам.
— Он рядом.
Стоит мне произнести эти слова, как я чувствую на бедре его пальцы. Мал подносит лицо к моей промежности и, подцепив большими пальцами нижнее белье, медленно его стаскивает.
Что он творит? У нас же гости.
— А почему ты пришла к нему в три часа ночи? — спрашиваю я, пытаясь вести себя как обычно, хотя стою без трусиков и чувствую горячее дыхание Мала. Пульс зашкаливает, и меня затягивает в знакомый омут желания.
— Я просто подумала… хотела… — Брэнди снова оглядывается, будто в любой момент Мал материализуется из выключенного телевизора. — Эштон сказал, что Мал работает по ночам, и я подумала, ему что-нибудь понадобится.
Типа гадкого перепихона?
— Хорошо. Мы очень тесно сотрудничаем. Я сама ему помогу, чем смогу.
Вожу пальцем по ободку стакана. Пока не привыкла к ощущению кольца на пальце, но чувствую, что оно наделяет меня определенными полномочиями. Словно мне по силам мир завоевать. Все это благодаря любви Мала. Хоть он и не говорил эти слова, но я чувствую их каждой клеточкой всякий раз, как он на меня смотрит.
«Любил ли ты когда-нибудь?» — надо спросить его снова и поскорее.
Мал проводит еще холодным от воды языком между моих складочек, и меня начинает потряхивать от необузданного желания. Брэнди делает шаг и облокачивается о стойку.
— Не обижайся, но вряд ли ты окажешь ту помощь, какую он хочет получить от меня.
— Ничего страшного, — произношу я, приглушая стон, когда Мал запускает язык глубже.
Я чувствую свое возбуждение на его языке, а еще чувствую, как он улыбается, втайне испустив урчащий сдавленный смех в ответ на ее последнее тупое замечание. Он буквально пожирает меня, а Брэнди тем временем утверждает, что именно ее он хочет затащить в постель.
Вот в чем теперь ирония. Но вряд ли Аланис Мориссетт захочет описать такое в своей песне.
— Передать ему что-нибудь? Похоже, наш парень еще очень далеко-о… — Я пытаюсь дышать нормально, пока Мал ласкает меня языком, каждый раз кружа им по клитору, чтобы заодно напомнить, что кое-кто уже точно близко. Я.
— Ну, я…
— О-о-о, боже, — завываю я, вцепившись в барную стойку так, что пальцы немеют, и бесстыдно запрокидываю голову.
Мал трет носом чувствительный бугорок и засовывает язык так глубоко, что я вижу звезды. Я больше не могу держать глаза открытыми.