Глава шестнадцатая
МАНДРАГОРА
Люсин смог увидеться с Целиковым лишь за четверть часа до совещания у начальства. О результатах волжанской эпопеи он в общих чертах уже знал, но интересовали, конечно, подробности.
— Похож, — развел руками Целиков, присаживаясь по обыкновению на угол стола. — И в этом все дело. Надо же так! Притом, обрати внимание, похож не столько на самого Солитова, сколько на эту его фотографию. Такое, знаешь, не часто встречается в нашей практике. В профиль — ничего общего. Выступающие надбровные дуги, смазанный подбородок и нос другой. А в фас на тебе, пожалуйста. Будь моя воля, я бы давал в разных ракурсах.
— Ишь чего захотел — воли!.. Однако быстро вы размотали.
— А что толку?
— Ну, для этого мужика, положим, толк есть. Кстати, что с ним?
— Обычная история: диабетическая кома. Вместо того чтобы сунуть ему в рот кусочек сахара, эти… — Целиков убедительно продемонстрировал, кого он имеет в виду. — Словом, затеяли спихобол с умирающим человеком. Если бы не железнодорожная больница, ниши пропало. Буквально с того света вытащили. Гуров уж на что тертый калач, но и его проняло. Он там чего-то пишет по своей прокурорской части. И правильно! Эта братия простонапросто не желает выполнять самые элементарные обязанности, за которые им, кстати, исправно платят денежки. Медики называются! Клятва Гиппократа, так их и растак.
— Наши, насколько я понял, тоже не с лучшей стороны себя выказали?
— И не говори! Семья с ног сбилась, названивают по всем инстанциям, а эти голубчики сидят себе и не чешутся. Между нами говоря, они решили, что мы прибыли именно по этому поводу. Надеюсь, ты меня не осудишь, но я не особенно старался развеять их не слишком приятные заблуждения. Пусть подумают на досуге.
— Кстати, как фамилия бедолаги? — спросил Люсин.
— Хапугин! Уж не по этой ли причине волжанский розыск, вместо того чтобы навести элементарные справки, запросил характеристику с места работы? Это было единственное, что они сделали!
— У него была записка, что он диабетик? Обычно они носят с собой на всякий случай. Некоторые, знаю, даже нашивку делают где-нибудь под сорочкой.
— Нет, ничего такого не было. Но сахар в кармане нашли. Очевидно, сильный был приступ! Врасплох захватил.
— Ему еще повезло, Хапугину твоему, это правда. Хоть на последнем этапе… Как-то с нашим Солитовым сладится…
— Ты тогда как в воду глядел, — вспомнил вдруг Целиков. — Первым делом насчет диабета поинтересовался. И верно ведь! Хоть та же почечная колика ничем не лучше, но человек остается в сознании. За психического его, по крайней мере, не посчитают.
— Болеть страшно. Особенно одинокому человеку. Георгий Мартынович, помимо всего, страдал еще и холециститом. В остром приступе он дает иногда картину, сходную с предынфарктным состоянием. И даже провоцирует инфаркт, когда по неведению больного начинают пичкать сосудорасширяющими… Короче говоря, урок Волжанска должен пойти нам впрок.
…В кабинет Кривцова они вошли минута в минуту, когда остальные уже сидели за приставным столом. Все, как это теперь повелось, были в форме. Даже Борис Платонович Гуров надел по такому случаю свой прокурорский пиджак со звездочками на петлицах.
Полковник выразительно посмотрел на электронный циферблат над дверью, но ничего не сказал. Подождав, пока вновь прибывшие расселись, он с каменным лицом выдержал долгую паузу, затем, слегка прочистив горло, тихо спросил:
— Больше никого не ждем?
— Все на месте, — кратко ответил Люсин, хотя он и надеялся на то, что догадаются пригласить кого-нибудь из УБХСС. Очевидно, нужно поспевать самому. Во всяком случае, непосредственно подчиненный ему старлей Жуков никак не отреагировал на брошенное вскользь пожелание.
— Тогда доложите коротенько, в каком состоянии дело.
Владимир Константинович возвысился над столом, одернул китель и действительно очень кратко, потому что присутствующие были в основном в курсе дел, обрисовал положение.
— Конца, выходит, по-прежнему не видать, — не без подтекста попенял Кривцов, поигрывая остро отточенным карандашиком. — А время, между прочим, летит…
— Отработка сигнала из Волжанска проведена в рекордно короткий срок, — с напускным безразличием отметил Люсин. — И никак не в ущерб основной работе.
— Основной! — не повышая голоса, выделил интонацией полковник. — Где она, эта основная? До вчерашнего утра, полагаю, все у вас заклинилось на этом Волжанске.
Да и кто бы был лучше, когда поступает такой сигнал… Значит, какие у нас имеются версии?
— Версии прежние, — убежденно ответил Владимир Константинович, опускаясь на стул. — Ограбление, несчастный случай и, наконец, только что обозначившаяся фигура книжного спекулянта. Вполне возможен и некий смешанный вариант, потому что все три возможности причинно взаимосвязаны: звонок насчет редкого издания, посещение сберкассы, последующее ограбление или же несчастный случай где-то в дороге. Я уже не говорю о том, что преступник мог проследить Солитова вплоть до самой Москвы.
— Нужно подключить УБХСС, — рассудил Кривцов. — Этот книжный червяк вполне мог оказаться подсадной уткой… Какие меры приняты?
— С УБХСС свяжемся. Что же касается мер, то в данный момент ведется проверка постоянных и временных жителей, начато прочесывание местности. Вообще-то район считается довольно благополучным. Однако недавно там возник известный очаг нестабильности, который серьезно затрудняет проверку. Как назло, в одиннадцати километрах от солитовской дачи выделили территорию для садово-огородного товарищества «Столичный композитор». Застройка у них сейчас в самом разгаре, так что пришлого люда более чем достаточно.