— Вероника, привет! Это Ярослав. Сможешь зайти ко мне в три часа сегодня?
Хотелось написать «постараюсь», чтобы не показать своё радостное бешенство, но передумала и написала нейтральное «да».
Глава 4
Тут как раз народу подвалило в магазин, и я, как могла,отвлекала себя от мыслей о «трёх часах», чтобы окончательно не свихнуться. Уронила кольцо на пол, слава Богу, там ковровое покрытие постелили по правилам ювелирного магазина, пробила не ту сумму, пришлось перебивать и делать возврат, перепутала длину цепочки, наступила Светке на ногу, короче, полная дисбалансировка.
— Вероник, да что ты вчера ночью делала-то? Смотреть на тебя уже невозможно, — не отставала Светка, — ты, это, ножницы убери от греха подальше, — она выхватила у меня из рук ножницы, которыми я только что отрезала клиенту бирку. Почему они оставались у меня в руках, я не смогла бы ответить.
И тут нежданно негаданно заявилась Никитична.
— Привет, девы! Как с выручкой?
Это было её обычным приветствием, только обычно она так рано не приезжала, так как жила за городом. Зашла проверила подсобку, взглянула на витрины, поправила банер у входа.
— Я в парикмахерскую, зайду потом.
Не спрашивать же ее, а во сколько вы зайдёте, Ольга Никитична, в три или после трёх.
— А вы полностью? И красить будете? — осторожно спросила я её про волосы.
— Ага, даже мелирование, наверное, сделаю. Ну, ладно, птички, до встречи!
Ушла.
— Намылилась куда-то. Муж опять в Китай уехал. Она же в прошлый раз говорила. Время зря не теряет. Сумка у неё классная. Тыщ за пятьдесят, наверное, — вздохнула Светка.
— Свет, мне надо в три отойти с одним человеком встретиться.
— Расскажешь?
— Да там ничего интересного, по квартире. Может, я другую квартиру сниму. Я быстро. Никитичне так и скажешь, если раньше меня придёт.
— Вряд ли, до трёх час всего, она не успеет, если только что-нибудь не передумает.
Я продала браслет и маленький кулончик. Оставалось пять минут. Как раз подняться. Подправила губы блеском, протёрла спиртовой салфеткой для серёг мобильник, чтобы блестел чистотой, допила холодные остатки утреннего кофе и в путь на третий этаж.
Подошла. Двери разъехались.
— Я к Ярославу.
— Здравствуйте, Вероника! Прямо, последняя дверь налево, — охранник был новый, те двое, наверное, после ночной смены на работу сегодня не вышли. А откуда новенький знает моё имя?
— Привет, красавица! — Ярослав сидел за письменным столом перед компьютером, точнее лэптопом. В дорогом костюме, элегантный до жути.
Это был небольшой, но очень уютный кабинет, правда, без окон. На стенах висели абстрактные картины, у стола стояли два дизайнерских кресла для посетителей, на одно из которых он указал мне рукой, чтобы я села. Приветствие мне понравилось, и я сразу успокоилась.
— Смотри, в принципе, вчера для разогрева было неплохо.
Он выдвинул ящик и достал конверт.
— Поскольку это был вынужденный экспромт, то я отблагодарю тебя наличными, держи, — и протянул мне конверт, — спасибо.
Я взяла конверт. И всё. И всё?
— А что вчера было? Какой экспромт? — промямлила я.
— Настоящая царица попала в автокатастрофу и не смогла прийти. Ты нам помогла. Я пошёл на риск, но всё получилось вполне сносно.
— Жалко.
— В смысле?
— Я думала, всё не так, — а что мне было говорить? Он видел, что я расстроилась. Прикидываться довольной?
— Ну, думать — это всегда хорошо. Пока так. Жизнь длинная, — он не нашёл ничего лучше, как встать, давая мне понять, чтобы я шла восвояси.
— Да, спасибо. Было интересно. До свидания.
Я вышла на ватных ногах и медленно побрела в магазин. Мыльный пузырёк хлопнулся, не успев прокрутиться вокруг своей оси. Мне даже было плевать, сколько денег было в конверте, и я его так и не открыла, засунула тайком в сумку, как пришла, и встала за прилавок.
— Куда это ты сходила, что на тебе лица нет? — Светка вся извелась от любопытства.
— Свет, отстань, голова болит.
Куда бы деться? Сейчас и Никитична придёт, начнутся разговоры про то, какой товар надо заказать, а мне бы домой под одеяло пореветь и от всех исчезнуть.
День прошёл натянуто, и Светка даже на меня стала коситься как-то недружелюбно. Она старалась, бабки мне принесла, во всём помогает, а я смотрю волком. Никитична так и не пришла, позвонила, что ей некогда. Вечером мызакрыли магазин и пошли по домам, просто попрощались до следующей смены.
Я шла от метро еле волоча ноги. Краски потухли, перспектива натолкнулась на цементную стену. Споткнулась даже и чуть не упала в лужу. Вот ведь какой хитрец, этот Ярослав. Целоваться полез, красавицей называл, а самому нужен был человек для разогрева. То есть это было ещё даже не основное действие его ужина, а так, шутки клоуна на манеже. Сразу нельзя было сказать?
Дома плюхнулась в кровать и лежала, смотря в потолок, пока не заснула. Без снов.
Проснулась ночью от того, что замёрзла, и хотелось пить. А почему я до сих пор не посмотрела, что в конверте?
7.
Его ещё и не так просто было разорвать, он был из толстой бумаги с грёбаным гибискусом в правом углу. Двадцать пять тысяч и моя фотография на сцене в царском балахоне. На память. Красивая, несмотря ни на что. Я себе понравилась, и настроение немного поползло вверх. Интересно ещё, кто у него там «настоящая царица», не Ксюха ли? Я её там не видела, между прочим, совсем об этом забыла. Надо бы с ней встретиться ещё разок и поговорить. Только как её найти? Кстати, у меня есть трофеи: номер Ярослава, с которого он мне послал смс-ку про три часа, и телефон гостя. Звонить гостю было поздновато, но хотелось. Предстояло два выходных и четыре лекции по гостиничному делу, которые надо было прослушать и ответить на тесты.
До пяти вечера занималась. Всё написала, подчистила все хвосты, даже выполнила дополнительные задания, которые по желанию. Это всё от злости, конечно, такая прыть к занятиям.
— Алло, здравствуйте, звоню по телефону, который получила позавчера на ужине в «Гибискусе», — спокойным и уверенным тоном проговорила я приветствие.
— Да, спасибо, что позвонили, — голос был женским, — у меня есть к вам предложение по работе, мы могли бы встретиться?
— О какой работе идёт речь? — я тут оживилась, но волю своей бурной фантазии притормозила.
— Встреча не займёт много времени, а по телефону я такие вещи не хотела бы озвучивать. Можно встретиться в публичном месте. Скинуть адрес кафе?
— Простите, а когда?
— Сегодня в восемь. Сможете?
Прям невтерпёж. Но поскольку я понятия не имела, кто на том конце провода, как раньше говорили, и учитывая то, что гости в Гибискусе в принципе должны были быть не только интересующимися этой иммерсивной фигнёй, но и состоятельными, я приняла приглашение.
Оделась обычно — белые широкие льняные штаны и белую рубашку, обулась в красные кеды и отправилась на поиски удачи. Кафе находилось в самом центре, недалеко от Думы. Всю дорогу рассуждала про этого мерзавца Ярослава, засел в голове плотно. Вот бывает, что нравится человек, и ничего с этим не поделаешь, тем более, что со мной это очень редко случается. На актёров я не смотрю, я им в принципе не верю, у них все эмоции перепутаны между ролями и жизнью, они что хочешь изобразят, когда им надо; певцы разные тоже не особо — у них вся жизнь пиар и их тщеславие, да и поклонницы разные, гастроли, зрительные залы, отели, внимание; художники и музыканты получше, но всё творческое — это очень сложно и эгоцентрично. Да и кто тебя спросит, какую профессию надо подобрать для того, чтобы я была довольна. Может, запах у него мне подошёл? Говорят, что это архи важно в этих делах. Запах, который нельзя описать и объяснить, почти неуловимый. Но он же был искренним тогда, когда целовался. Зачем ему это было надо, ну, правда. Извращенец.