Риффская война, 1921 — 1926 гг.
Чтобы судить о вероятном исходе этих новых грядущих столкновений и дальнейших перспективах национально-освободительного движения марокканцев, следует остановиться на более детальном анализе причин последнего разгрома испанцев. Такой анализ, несомненно, поможет разобраться во всей сложности марокканской обстановки и даст необходимые путеводные нити для суждения о будущем. Кампания 1924 г. закончилась разгромом 150-тысячной испанской армии 3–4 десятками тысяч плохо вооруженных «бандитов».
Какой поразительный факт! На стороне испанцев огромное численное превосходство, неизмеримо лучшая техника, совершенная военная организация, и в результате — поражение. Факт этот настолько интересен и на первый взгляд кажется таким загадочным, что требует более подробного освещения.
В чем же кроются причины этого беспримерного поражения? Одной из самых главных причин является выше уже отмечавшаяся слабость основного испанского тыла. Государство истощено. Народ в своей массе от войны устал и, видя лишь одни непрерывные неудачи, относится к ней с нескрываемой враждебностью. Война непопулярна не только в народных низах, но и среди значительной части правящих классов. Хозяйственная роль Марокко в экономике метрополии ничтожна. Поэтому-то в Испании марокканский вопрос зовется «марокканским кошмаром», и сам всесильный диктатор Примо де Ривера был до захвата им власти антимарокканцем, что сыграло немалую роль в его популярности в первое время его диктатуры. Только поставщики армии и фабриканты военного снаряжения, кроме, конечно, военных офицерских кругов, заинтересованы в дальнейшем продолжении войны. При этих условиях трудно ожидать от испанских солдат какого бы то ни было воодушевления и готовности подставлять свои лбы под марокканские пули. Это вполне объясняет появление таких документов, как упоминавшееся выше воззвание Примо де Ривера к армии, стыдившее солдат за сдачу почти безоружному врагу. При таком настроении народа вести победоносную войну невозможно. И чем скорее поймут это испанские заправилы, тем будет лучше для них. Политикой узколобого упорства они верно идут по пути подготовки внутреннего революционного взрыва. По многим признакам — он не за горами.
Другой причиной испанского поражения следует считать неудачную и неумелую административно-гражданскую политику испанских колониальных властей и полное отсутствие хозяйственно-творческой инициативы. В противоположность французам, сумевшим овладеть реальной властью в стране путем использования и сохранения старого туземного административного аппарата, испанцы, по существу, не имели никакой определенной системы. Все эти годы они метались между методами управления, заимствованными у французов, и своими собственными, доморощенными средствами военно-политического нажима. Результаты получились крайне плачевные: ни в народных низах, ни в туземных социальных верхах испанцы не сумели создать никакой опоры.
За все годы своего владычества испанцы не создали между собой и туземным населением никаких общих экономических интересов и не дали стране ничего в смысле развития ее производительных сил. В то время как французы успели развернуть колоссальную экономическую деятельность и создали таким образом почву для своей смычки с туземными верхами, испанцы не дали стране ничего, кроме сети военных постов и связывавшей их между собой сети военных дорог. Недаром сам Абд аль-Керим в своих агитационных выступлениях неоднократно подчеркивает эту положительную сторону французской работы в Марокко. В газете «Le Temps» от 24 декабря 1924 г. в статье Реджинальда Канна мы находим следующую любопытную выдержку из одной его прокламации:
«Французы, — говорит он, — это замечательный народ. Они оказали Марокко большие услуги, обеспечив спокойствие, дав блага цивилизации — дороги железнодорожную колею, автомобили, телефоны, телеграф и пр. в Риффе я тоже восстановлю порядок. Я буду иметь столицу такую же большую, как Лондон, и такой же надежный порт, как Касабланка. Зачем просить у иностранцев то, что вам может дать марокканец? Время французов прошло. Пусть они уступят нам место добровольно, иначе мы их выгоним вон».