Характерное признание некоторых положительных сторон французского хозяйничанья! Ничего подобного про испанцев никто в Марокко сказать не может. От начала и до конца они оставались кучкой пришельцев-завоевателей, абсолютно чуждых и враждебных стране. На почве вышеизложенных фактов ясно, что никакой твердой, последовательной политики, ни военной, ни гражданской, испанцы вести не могли. Персональным отражением этого являлась та чехарда высших чиновников — правителей края, которая имела место все время. Почти каждый год Марокко видело нового верховного комиссара. Так, с 1921 г. их сменилось четыре: генерал Беренгер, Бюргет, маркиз Эзпуру и, наконец, сам Примо де Ривера. Каждое новое лицо означало новую политическую линию, новую ломку установившейся практики и новые методы в ведении военных операций. При таких условиях тут не только чахлый испанский милитаризм, но и более здоровый не нагулял бы себе румяных щек. Особенно вредно и прямо гибельно сказалась эта смена руководящих верхов в области военной политики. Выше уже отмечался случай с генералом Бюргетом, сменившим генерала Беренгера и принявшимся, выражаясь словами одного из персонажей Глеба Успенского, все делать «совершенно напротив» своему предшественнику.
Самая военная организация испанцев страдала рядом существенных недостатков. Испания вела войну при помощи своих регулярных войск, подвергавшихся в своем повременном составе частой смене при ежегодных призывах. Такие войска для ведения колониальной войны мало пригодны. Профессиональных войск, хорошо знакомых с театром военных действий и привычных к его условиям, вроде французских иностранных легионов и полков французской африканской пехоты и конницы, у испанцев не было. Правда, в 1920 г. они тоже решили создать иностранные легионы, но этой задачи не успели довести до конца. Наряду с этим следует отметить недостаточную укомплектованность действующих частей бойцами. Тыловой аппарат представляет непомерно разбухшую величину, число же бойцов очень ограничено. Этот недостаток еще более усугубляется своеобразными условиями марокканской войны. Разделение армии на маленькие гарнизоны, разбросанные по всей стране, с трудностью их снабжения вело к еще большему увеличению административно-хозяйственного аппарата за счет боевого элемента. Таким образом, хотя общая численность испанской армии в Марокко выражалась сногсшибательной цифрой в 150 000 человек (к концу 1924 г.), фактическое число бойцов вряд ли превышало 60–70 тыс. человек.
Неудачей следует признать и всю систему военного закрепления, которая была принята испанским командованием. Система эта заключалась в создании вдоль важнейших дорог и в важнейших в стране, в тактическом отношении, пунктах бесчисленного количества укрепленных «постов», «блокгаузов», «сторожевых башен» и т. п.
Главнейшими отрицательными сторонами этой системы являлись:
1. Отвлечение больших количеств войск для занятия этих пунктов гарнизонами. На эти цели уходила большая часть всей оккупационной армии.
2. Неподвижное сидение за оградой постов и проволочных заграждений разлагающе действовало на моральное состояние гарнизона, убивая дух предприимчивости и ведя к подчинению воле противника.
3. Необходимость отвлечения крупных сил для прикрытия операций по снабжению этих укреплений продовольствием и огнеприпасами. Для выполнения этих задач приходилось расходовать все остальные части, находившиеся в распоряжении командования, и благодаря этому лишать его последних свободных маневренных ресурсов.
В результате всего этого инициатива целиком и полностью переходила в руки противника. В общем, получалась такая картина: часть испанской армии распылена по всей стране и сидит неподвижно в блокгаузах за проволокой; другая часть непрерывно занята походами по снабжению неподвижных гарнизонов, т. е. тоже лишена возможности маневрировать. Риффанцы же, не будучи связаны действиями испанцев, могли сосредоточивать силы в любом пункте и бить противника на выбор, по частям. Будучи великолепными стрелками и отличными, мужественными и хладнокровными бойцами, они в этой мелкой партизанской войне могли причинять испанцам огромные потери и в конце концов вынуждали их к отступлению. Ошибочность этой системы была признана и самими испанцами. Так, генерал Примо де Ривера в интервью, данном им в Тетуане специальному корреспонденту газеты «Journal», сказал:
«Что в действительности случилось, это то, что, несмотря на наш многовековой опыт в Африке, была допущена крупная ошибка в нашей системе оккупации. В течение немногих лет мы покрыли эту страну, где так труден вопрос коммуникации, массой мелких постов. Можете представить себе, что мы имели от одного края зоны до другого почти 400 блокгаузов или укрепленных пунктов с гарнизонами от 10 до 100 человек. Эти посты поглощали в общем свыше 20 000 человек. А так как большинство этих постов было расположено на высоких пунктах, то вопрос снабжения их водой представлял огромные затруднения. Как скоро противник получал возможность перехватить водопроводы, самые лучшие гарнизоны через две недели уже должны были сдаваться».