До настоящего времени, подчиняя поневоле свою политику политике союзниц, Италия, как ни странно, меньше всего являлась «державой средиземноморской». Ее силы, ее внимание, ее связь с мировой политикой были на северной, на материковой ее границе. Захват Триполи резко меняет положение. Обращая Средиземное море для Италии в море внутреннее, он создает ей действительный голос и действительное значение в делах Средиземноморья. Сводя ее непосредственно с Францией — на тунисской границе, с Англией — на границе египетской, владение Триполитанией ставит Италию перед необходимостью осуществлять собственную политику; ибо быть подголоском политики австро-прусской в этих условиях, при этих новых жизненных интересах, она уже не может. Таким образом, если приобретение новой африканской колонии может и не явиться, как мы уже указывали, поводом к выходу из Тройственного союза, непрочность связи «тройственных держав» будет, во всяком случае, еще больше, чем теперь. И если для Италии и при данных условиях выгоднее остаться в прежней, по внешности, [28] политической комбинации, то для ее нынешних союзниц выгоды сохранения Италии в союзе представляются более чем проблематичными.
Но выйдет ли открыто Италия из Союза или останется в нем «до времени», в сущности, для Франции безразлично: ибо нельзя будет сомневаться, на чью сторону станет Италия, «когда придет время».
В остальном выгоды присоединения Триполи к Италии для Франции те же, что мы указывали несколько выше, для Англии.
Что касается России — ее «строгий и беспристрастный нейтралитет», объявленный Именным Высочайшим Указом правительствующему Сенату 23 сентября, является вполне логичным и искренним. Непосредственной заинтересованности в победе той или другой стороны у России нет, хотя симпатии политических кругов должны были бы быть направлены скорее в сторону Италии. Во-первых, потому что предпринятый ею шаг ведет, несомненно, к ослаблению Турции, Германии и Австрии — трех вероятнейших наших противников, и те перемещения в системе политического равновесия Европы, которых можно ожидать в дальнейшем, будут, несомненно, в пользу «Согласия» и во вред «Союзу». В противном случае, неудача Италии и конечная победа Турции сохранит в главных чертах нынешнюю «систему Европы», вполне для нас удобную, и даст в результате только ослабление Турции и того же Тройственного союза, в системе которого, тогда уже несомненно, останется Италия. Что же касается тех выгод, на которые Россия может рассчитывать и получить путем дипломатическим при дальнейшем развитии событий и при ликвидации войны, то они нисколько не зависят от течения и оборота военных действий ни по объему, ни по своему характеру.
Была ли война для нас неожиданностью? «Reichspost» уверяет, что свобода действий Италии была обеспечена еще при свидании в Ракониджи, в обмен [29] на гарантию благоприятного для нас разрешения «вопроса о Проливах».
Мы видим, таким образом, что к моменту начала войны политическая конъюнктура была такова, что Италия могла действовать с развязанными руками, без опасности чьего бы то ни было вмешательства. Конечно, при условии нераспространения войны на материк, т. к. предусмотреть последствия этого не может ни одна держава и шаг этот представился бы слишком рискованным для «Европейского мира». Конечно, в дальнейшем обстановка прояснится настолько, что державы допустят, быть может, Италию сойтись с Турцией «стенка на стенку». Думается, однако, что и сама Италия не особенно будет стремиться к этому по причинам, объяснение которым можно найти в помещаемом ниже очерке вооруженных сил противников.
До сих пор мы говорили только о тех выгодах, которые представляет той или другой державе занятие Италией Триполитании. Все вышесказанное не дает, однако, никаких почти данных для определения, насколько самой Италии выгодно это присоединение? Прежде чем ответить на этот вопрос, небесполезно дать краткий очерк присоединяемой итальянцами области. [30]
II. Триполитания
Вилайет Триполи (с санджаком Бенгази) лежит на северном берегу Африки, между Тунисом и Египтом. Его береговая линия тянется на 1600 верст. Протяжение территории с востока на запад — 1300 в., с севера на юг — 1000 в. Морская граница составляет 1/3 всей границы. Сухопутная граница, более или менее точно установленная на западе только в 1910 году, весьма неопределенная на востоке и совсем не намеченная на юге, идет, начинаясь на западе у мыса Эль-Бибен, изломом на юг, западнее оазисов Гадамес и Гат, за которыми поворачивает сначала на восток, а затем (приблизительно от 20?) на северо-восток, в обход оазиса Куфра, к берегу Средиземного моря, оставляя за Египтом, согласно декабрьскому (этого года) фирману султана, весь залив Солум. Общая площадь территории исчисляется в 406 000 кв. миль, с населением в 800–1300 тысяч жителей. Таким образом, Триполи составляет половину остальных владений Турции и в 3 1/2 раза превосходит территорию Италии. [31]