Мама вышла на полосу для грузового транспорта, размахивая руками над головой, и вскоре остановила цементовоз. Она долго о чем-то говорила с водителем (им оказался потный мужик, по имени Ларри, в белой майке-алкоголичке) и наконец уехала с ним в грузовике. Папа взглянул на меня, покачал головой, пробормотал «ох уж эти бабы» и, осушив вторую банку, принялся грустно подпевать «Карпентерз» и их песенке «Все только начинается».
Я открыл свой новенький ярко-красный дневник.
Год........................................ 1991
Имя....................................... Малёк
Комментарии....................... Безумие продолжается.
Отчет о проведенных каникулах Дом
Полагаю, в целом мои каникулы заслуживают шести баллов из десяти. Это, хоть и маловато для большинства, вполне приличный показатель для члена семейки Мильтонов. Первые две недели было тяжеловато. Я в основном спал и смотрел фильмы по видео. Папа пытался вытащить меня на улицу — поиграть в крикет в саду, но это развлечение продлилось недолго, так как первый же мой мяч он отбил в окно гостиной. Черныша (это мой невменяемый Лабрадор) пришлось отправить на срочную операцию. Он проглотил насадку от садового шланга. Один раз звонил Жиртрест, предлагал сходить ночью на кладбище Стеллавуд, поискать привидений, но я соврал, что у меня расстройство желудка. Жиртрест сказал, что надо съесть килограмм шоколада, запить его тремя чайными ложками растительного масла, и через день я буду как новенький.
Русалка и Малёк в «Диком уголке»
«Дикий уголок» — это шикарный морской курорт недалеко от Джорджа на трассе Кейп-Гарден-Рут[3]. К сожалению, предки Русалки ругались три дня подряд, после чего ее папа собрал вещи и уехал. Русалка снова впала в депрессию, хотя мы по-прежнему каждый день ходили на пляж и на романтические прогулки. Нам на глаза попался дом Большого Крокодила (бывшего президента П.В. Ботхи[4]).
Он назывался «Якорь», был огорожен высоченной стеной с электрическим забором, а у ворот стоял белый охранник с пистолетом на поясе. Мы обошли все кругом, проверяя, нельзя ли забраться внутрь, но логово Крокодила было неприступно. Видимо, немало народу хочет покуситься на его жизнь. Русалка расхрабрилась и заявила охраннику, что мы хотим повидаться с бывшим президентом. Тот затушил сигарету о столбик забора и ответил, что мы находимся в запретной зоне и Крокодил спит (спорим, с одним открытым глазом?). Русалка нервно захихикала и спросила, опасно ли защищать дом Крокодила. Охранник снова закурил и ответил, что все в порядке, одна беда — ибисы замучили.
Рождество
Вомбат пригласила нас на обед в яхт-клубе, который вскоре был прерван скандалом: бабуля обвинила четырехлетнюю девочку в том, что та украла у нее рождественскую хлопушку. Дело грозило обернуться скандалом, но, к счастью, официант принес две дополнительные хлопушки для бабули, чтоб та утихомирилась. Вомбат отказалась от подарка, воткнула рыбную вилку в стол и обозвала ребенка «малолетней преступницей». В конце концов, наш столик вынесли на балкон, бабуля отобедала за счет заведения, а нам обломилась бесплатная бутылка шампанского.
Новый год
Папин лучший друг Фрэнк вызвался быть диджеем. Он нажрался как свинья и прыгнул в бассейн в трусах с надписью «ПСИХ». К сожалению, одной из обязанностей диджея было следить за временем, а мы лишь в час ночи поняли, что часы у него не водонепроницаемые. Поэтому в 1.03 мы спели «Олд Лэнг Сайн»[5], а папа попытался раздавить пивную банку об лоб. Гости ушли, мама повезла папу в больницу, а мне приказали убраться и отыскать Вомбата. Бабушка нашлась в гостиной: она читала весьма озадаченной Инносенс отрывки из книги «Основы игры в бридж для продвинутых» .
Мы с Русалкой - влюблены друг в друга, и она хочет, чтобы сразу после школы мы поженились. Надеюсь, к тому времени у меня яички опустятся — до сих пор никаких признаков, хотя через три месяца мне будет пятнадцать! Как бы люди не подумали, что я — ошибка природы.
Видать, еще год как минимум ходить мне в мальках.
Вернемся к нашим баранам...
17.10. Наш «рено» подъехал к школьным воротам, и охранник рукой отдал нам честь. Папа, который к тому времени взялся уже за вторую упаковку пива, нетвердой рукой изобразил нацистский салют и прокричал: «Зиг хайль!» Охранник взглянул на него, как на маньяка, и медленно закрыл тяжелые железные ворота.
Я взвалил сумки на оба плеча и потащился через арку в центральный двор. Зассанец Пит, как всегда, пускал ручеек по своему мечу и ноге. Сегодня вид у него был слегка пришибленный. Внезапно кто-то громко выкрикнул: «Эй!» — и раздался скрежет металла о бетон. Большой армейский чемодан вылетел из дверей корпуса, пронесся по галерее и приземлился в канаве. Из чемодана доносились сдавленные рыдания. Я осторожно приблизился, открыл крышку и увидел пацана в веснушках, с красными от слез глазами. Он был напуган до смерти. В дверях корпуса нарисовалась отвратительная ухмыляющаяся рожа. Щука.