12.04. Вомбат с мамой начали кричать на бармена в поезде: мол, бар должен работать с двенадцати.
12.07. Вомбат стала ломиться в дверь бара зонтиком и орать: «Солнце перевалило за мачту!» Бармен продолжил чистить стаканы и открываться вовсе не собирался.
12.09. Папа выпалил: «Сейчас я покажу этим козлам» — и нажал тревожную кнопку над креслом.
12.11. Пришел побледневший кондуктор. Под мышкой у него был огнетушитель.
12.12. Мама обложила кондуктора за то, что бар не открывается вовремя.
12.13. Кондуктор извинился и приказал бармену открыться.
12.17. Бармен с мрачным видом отпер дверь.
12.18. Мильтоны завалились в бар под изумленными взглядами всех остальных пассажиров. Вомбат при этом продолжала поносить кондуктора и бармена почем свет стоит.
12.22. Бармен не выдержал и сказал Вомбату, что вообще-то сегодня утро понедельника и у нее явно проблемы с алкоголем.
12.23. Вомбат треснула бармена зонтиком и обозвала мерзавцем.
12.27. Кондуктор, на котором не было уже лица, всех успокоил и велел налить Мильтонам бесплатную выпивку.
12.28. Папа обвинил бармена в том, что тот пытается купить его бесплатной выпивкой, а также в предвзятом отношении к южноафриканцам. Бармен предложил ему бесплатную двойную порцию. Папа согласился. Бармен, кондуктор и папа обменялись рукопожатиями.
12.29. Папа заказал двойную порцию «Джонни Уокера» для каждого из нас.
12.30. Бармен отказался наливать мне спиртное.
12.31. Тогда папа изменил заказ: три тройных порции двойного «Джонни Уокера» и томатный сок для меня.
12.32. Сказал папе, что не пью томатный сок. На что он ответил, что томатный сок в четыре раза дороже колы.
12.35. Побледневшему кондуктору и угрюмому бармену пришлось сдвинуть два столика, потому что на одном наши напитки не поместились.
12.4О. Небольшая группа зевак наблюдает за нами сквозь дверь, неодобрительно качая головами. Рыжая толстуха поворачивается к своей еще более толстой и рыжей товарке и говорит: «И в таких ситуациях всегда страдают дети». Она кивает в ответ и в негодовании трясет несколькими подбородками.
12.42. Папа встает и приказывает нам поднять бокалы. Затем кричит: «Один — ноль в пользу Южной Африки!» Садится и опрокидывает тройной виски одним залпом. Обозвав его деревенщиной, Вомбат пускается в одну из своих длинных историй о том, как опасно путешествовать по железной дороге во время войны. Воспользовавшись случаем, папа выпивает ее тройной виски.
Последние восемнадцать минут пути наблюдаю, как Мильтоны насвинячиваются за счет Британских железных дорог.
БРАЙТОНСКИЙ ОБЛОМ
Плохая новость: сестрица Вомбата Юнис (Вомбат-2) еще дурнее самого Вомбата. Сразу понятно, что они родственники: увидев нас на пороге, Вомбат-2 захлопнула дверь прямо перед нашим носом, потому что подумала, что мы — свидетели Иеговы. Затем ее муж (Невилл) снова открыл дверь и пригласил нас в дом. Он говорил с таким сильным акцентом, что я не понял ни слова. Проследовав за ним в дом, мы оказались в гостиной, где пахло кошачьей мочой. Виновником сего оказался большой рыжий котяра: он с самодовольным видом развалился на диване, вытянув лапы.
Потом у Вомбата-2 снова случился сдвиг, и она приказала нам убираться. На что Вомбат ответила, что мы никуда не пойдем, ведь на улице воздушный налет. Старушка пришла в полное замешательство. Невилл отвел ее на кухню и громким голосом объяснил, что мы не христиане, мы — Мильтоны. Вернувшись, бедняга Вомбат-2 начала плакать и извинилась за то, что сразу не поняла, кто мы такие. Вомбат подозрительно взглянула на сестру, наклонилась к маме и довольно громко прошептала: «Она всегда была со странностями — а однажды я застала ее за этими делами с другой девчонкой!» Папа подавился булкой, а Невилл поспешно скрылся на кухне, соврав, что пошел за рафинадом. Затем последовало довольно неловкое чаепитие, в ходе которого разговор иссякал примерно раз в минуту. И каждый раз, когда возникала пауза, Вомбат так громко шептала гадости, что слышно было всем. После чаепития тем для беседы не осталось вовсе. Все стали оглядываться по сторонам и думать, чего бы такого еще сказать.