Жиртрест толкнул меня под ребра и прошептал, обдав горячим дыханием:
— Богом клянусь, Малёк, это МакАртур! — Я аж дышать перестал. Жиртрест снова наклонился и сказал: — Рэмбо, Бешеный Пес, ребята, поверьте — это какая-то сверхъестественная фигня. Это знак!
Последовала напряженная пауза, а потом Гоблин шепнул:
— Хороший или плохой?
Жир всмотрелся сквозь мрак в фигуру, стоявшую на коленях. Затем снова взглянул на Гоблина и ответил:
— Не знаю.
Снова повисла тишина. Вдруг Гоблин встал и сказал, что ему кажется, это плохой знак, и он идет спать. Рэмбо откашлялся, собравшись что-то ответить, но тут церковь погрузилась в полный мрак. Я даже не видел ладонь, поднесенную к лицу. Слышал лишь тяжелое пыхтение слева и дыхание, как у Дарта Вейдера, справа, поэтому знал, что слева у меня Жиртрест, а справа — Верн.
И тут тишину прорезал безумный голос Верна:
— Хорошо, что я фонарик взял, да, ребята? — Вслед за этим он издал странный гортанный звук, будто подавился большим стеклянным шариком. Раздался громкий стук, и снова наступила тишина. Потом Верн снова заговорил: — Извините, ребята. Я фонарик уронил.
Бешеный Пес отыскал фонарик и отдал его Рэмбо.
— За мной, охотники за привидениями, — прошептал Рэмбо и цепочкой провел нас по проходу.
Дверь галереи со скрипом открылась, и мы очутились на лестнице, ведущей на колокольню, если пойти вверх, и в часовню — если вниз. К счастью, сквозь окна на лестнице лился лунный свет, поэтому мы хотя бы видели, куда ставим ноги. Добравшись до нижней ступени винтовой лестницы, мы встали у двери и стали ждать. Рэмбо призвал к молчанию и медленно отворил массивные дубовые двери. В часовне было темно и зловеще. Тусклый лунный свет не проникал сквозь витражи, и все вокруг было угольно-черным.
Рэмбо посветил на алтарь фонариком. Там никого не было. Таинственная фигура исчезла. Повернувшись к Гоблину, Жиртрест проговорил:
— Вот видишь. Говорю же тебе, тупица, это был МакАр-тур!
Рэмбо треснул Жиртреста фонариком по плечу и велел заткнуться:
— Потом расскажешь о своих привидениях, жирный придурок! — прошипел он. — А сейчас хватит дурить, сосредоточься. Тут кое у кого последнее предупреждение, между прочим.
Жиртрест замолк, и мы вслед за Рэмбо прошли по проходу к алтарю, миновали его и вышли через деревянные двери, спустились по узкой лестнице и оказались в склепе. Рэмбо выключил фонарик, отдал его Верну и приказал больше не включать.
Луна светила ярче, чем мы ожидали.
— Слишком светло, — прошептал Рэмбо. — Бежать придется быстро. Двигай задом, Жиртрест!
И тут Рэмбо побежал, точнее, полетел! Я пытался не отставать и слышал, как бедолага Верн пыхтит и отфыркивается где-то позади. Рэмбо не останавливался, пока мы не перепрыгнули грязный ручей и забор с колючей проволокой и не очутились в густых кустах по ту сторону забора. Примерно пять минут мы ждали, пока Верн Вейдер и Жиртрест перелезут через забор, повиснув на нем животами, и рухнут в траву у наших ног. Затем Рэмбо побежал дальше на встречу с привидением.
Убедившись, что все чисто, Бешеный Пес повел нас к темному лесу по высокой траве. От росы лужайка промокла, и с каждым шагом мои ботинки противно хлюпали. Мы шли очень медленно, потому что путь лежал в горку и Жиртрест был на грани сердечного приступа.
Собравшись под деревом, где был Бешеный Дом, мы прислушались — нет ли каких-нибудь странных звуков. Но кроме сверчков, лягушек и мычащих быков на холме, ничего не услышали.
Стоя поддеревом, было невозможно догадаться, что всего в восьми метрах над головой находится огромный дом — если, конечно, не знаешь точно, что наверху что-то есть.
Мы взобрались на дерево и собрались вокруг зажженной газовой лампы Бешеного Пса, грея руки и поджидая Рэмбо. Вскоре из чащи леса раздался пронзительный свист. Бешеный Пес свистнул в ответ, и Рэмбо взобрался на дерево с полным рюкзаком запрещенного товара. Мы закурили и разлили бренди по стаканам.
После пары глотков все перестали шептаться и начали говорить в полный голос. Жиртрест был уверен, что в часовне мы видели МакАртура. Гоблин думал, что это был преподобный Бишоп. Рэмбо сказал, что хоть и не верит в призраков, но готов поклясться, что это был МакАртур. Глотнув еще бренди, Гоблин заметил: