— Потому что актер из тебя никудышный и вообще, придурок, где ты видел, чтоб голуби разговаривали?
Я покраснел, к горлу подкатил комок, но я решил не отступать и спросил, почему Щука вообще дал мне роль, если актер из меня дерьмовый. На что он всплеснул руками и ответил:
— Чтобы показать всему миру твою бездарность. — Потом он приказал являться на все репетиции и кольнул меня острым концом проволочной вешалки. Зачем я вообще пошел на это прослушивание? Теперь Щука может разрушить всю мою актерскую карьеру.
Урок на всю жизнь: со сценаристами надо всегда быть в хороших отношениях.
Вторник, 11 июня
В душевой Джулиан поздравил меня с тем, что за полторы недели мой член вдвое увеличился в размерах. Мне пришлось спешно покинуть душ, потому что все тут же принялись пялиться на мой член и спорить с Джулианом — вырос ли он на самом деле или вообще стал меньше.
На тренировке по регби Майк Талисбери сломал руку. (Он полузащитник команды «Б» мальчиков до пятнадцати лет.) Может, попытать счастья у сестры Коллинз в лазарете? Ведь лучше умереть, чем сразиться с командой регбистов Кингз-колледжа! Они меня живьем сожрут.
Среда, 12 июня
В связи с нарастанием ажиотажа перед матчем с Кингз-колледжем Гоблин открыл тотализатор. Предлагает ставить 15 к 1 на то, что наша команда выиграет. Тотализатор не интересует никого, кроме Нормальной Семерки, каждого члена которой Гоблин вынудил поставить по пять рандов в качестве проявления командного духа. Один из Дэррилов за обедом передал мне записку. В ней говорилось:
Великий поэт Мильтон!
Литературный обед состоится в пятницу, 21 июня. С собой захватить мозг и черновик конкурсного эссе.
И подпись:
Папаша
Четверг, 13 июня
Вызвали на тренировку: команда «Б», за которую играю я, соревнуется с командой «А».
Малёк Мильтон, 1976—1991. Убит в бою Покойся с миром.
14.00. Тренировочный матч против команды «А» начался зловеще: Бешеный Пес ударил меня по спине и сказал: «Ничего личного, Малёчек, но знай: моя задача — порвать полузащитника другой команды». (Говорят, именно Бешеный Пес во вторник сломал руку Майку Талисбери, обрушив на него мощнейший удар после окончания розыгрыша). Я сглотнул слюну и взмолился Господу, чтобы тот послал на Землю грозу. Он этого не сделал. Вместо этого он послал первый мяч прямо мне в руки. За мячом последовало нечто похожее на ракету. Весь воздух вышел из моих легких, и надо мной склонились чьи-то лица. Меня подняли на ноги, все захлопали, а я, хромая, вернулся к своему месту на поле. И услышал голос Рэмбо: «Молодчина, Песик. Теперь моя очередь». Я попытался сохранить видимость спокойствия, но кишки были готовы вылезти наружу через рот.
Следующий мяч полетел прямо в руки нашему полузащитнику схватки (которого все, включая тренера, зовут Соленый Член). С искаженным паникой лицом, Соленый Член кинул мяч мне. Я решил избавиться от него, пока меня снова не сбили с ног, и зашвырнул его за боковую линию поля. Но внезапно услышал взрыв и снова увидел перед собой облака. Раздался пронзительный свисток.
Мистер Эндрюс оштрафовал Рэмбо за атаку по окончании розыгрыша. Я кое-как поднялся на ноги и промямлил, что со мной все в порядке, но потом снова упал. Тогда Мистер Эндрюс послал меня обратно на тренировку команды «В», где Цербер заставил меня отжаться двадцать раз за опоздание.
Урок на всю жизнь: следующей зимой надо выбирать теннис!
Суббота, 15 июня
Матч с Кингз-колледжем (выездная игра)
Плохая новость: команда «В» проиграла со счетом 22—16.
Хорошая новость: это лучший счет из всех школьных команд. (Школьную сборную, к примеру, отодрали со счетом 36—3.)
Впервые за сезон Цербер похвалил нас, сказав: «Ну, спасибо хоть не опозорили меня сегодня, дурни». Согласен, это не совсем комплимент, и его лексика по-прежнему оставляет желать лучшего, однако звучит лучше, чем «предатели» и «гомосятина».
Почти все старшекурсники разъехались на выходные. И впервые я им не завидовал, потому что кино в субботу вечером было просто обалденное. Такое обалденное, что семеро из Безумной Восьмерки назвали его лучшим фильмом всех времен (кроме Роджера, которых уснул еще на начальных титрах). Кроме того, Гоблин, Саймон, Жиртрест и я сошлись во мнении, что это самый страшный фильм, который мы когда-либо видели. Он называется «Молчание ягнят». Энтони Хопкинс просто гениально сыграл каннибала-интеллектуала Ганнибала Лектера. Вообще, фильм был такой страшный, что один из Дэррилов даже спросил Джулиана, нельзя ли лечь спать пораньше, потому что он боится. А Верн проделал огромную дырку в боковой спинке одного из диванов в гостиной, и весь фильм бормотал что-то себе под нос, тряся головой. В фильме была одна ужасная сцена, когда серийный убийца (Буффало Билл) танцует голым в своем подземном убежище. Он поворачивается к нам лицом, и мы видим, что между ног у него ничего нет. Его штуковина куда-то делась! Гостиная буквально взревела в этот момент. Деврис встал и заявил, что Буффало Билл — трансвестит, потому что у него нет мошонки. Но третьекурсник Марко сказал Деврису, что он идиот, и если у парня нет мошонки, это вовсе не значит, что он трансвестит. Однако тут Джулиан всех их заткнул за пояс, объяснив, что Буффало Билл — вовсе не трансвестит и не транссексуал, он просто засунул свое хозяйство между ног. Щука сказал, что это невозможно. Тогда Джулиан стянул штаны и продемонстрировал, как это делается. К счастью, все сразу согласились, что он прав, и вернулись к просмотру фильма.
Я бы поставил «Молчанию ягнят» 9 из 10.
После отбоя Щука прокрался в общежитие первокурсников и стал терроризировать двоих Дэррилов. Бездарно изображая Ганнибала Лектера, он пытался довести их до слез. Тогда Рэмбо зашел в их спальню и спросил: «У вас тут что, Энтони Хопкинс?» Ответом ему была мертвая тишина. Он усмехнулся и сказал: «Так я и думал».
Как я смеялся! Но Щука, как обычно, не понял юмора. Он вломился в нашу спальню, но споткнулся о Верна, который, должно быть, проводил инспекцию около нашей двери. Верн рухнул на шкафчик, а потом на пол, мыча от боли. Бешеный Пес оттолкнул меня и бросился на Щуку, который прыгал у Верна на животе. В конце концов мы все навалились сверху, и Щуке изрядно досталось.
Потом к людской свалке присоединился Щучка, который попытался спасти братца. Жиртрест треснул его по голове своим ботинком для регби двенадцатого размера, а потом кинул через всю нашу спальню так, что он приземлился в спальне первокурсников. Мы прижали Щуку к земле, а Бешеный Пес стащил с него штаны и трусы. Потом
Рэмбо вымазал полотенце Верна жгучей мазью для суставов и натер им мошонку Щуки. Щука с воплями покинул нашу спальню.
Воскресенье, 16 июня
Пытался уснуть, но, к моему расстройству, ничего не вышло. Решил подольше поплескаться в душе, пока старшекурсники не проснулись, и потратить всю горячую воду. К сожалению, в душевые за мной прокрался Карлик, и мы вдвоем стали мыться в тишине. Я знал, что он поглядывает на меня, но стоял с закрытыми глазами и делал вид, что наслаждаюсь душем. А потом он вдруг сказал:
— Я видел тебя в прошлом году. Ты играл Оливера.
Я кивнул. Он кивнул в ответ. И больше ничего не сказал — небось думает, что сыграл я дерьмово.
Верн включил кран рядом со мной и уставился на хозяйство Карлика. Примерно через десять секунд он посмотрел на крышу и громко высморкался в ладонь. Карлик вытаращился на Верна в полном изумлении. Потом они оба стали пялиться на меня. Я решил, что стало слишком уж неуютно, и выключил душ. Карлик тут же выключил свой и последовал за мной. Тогда Верн, весь в мыльной пене, тоже выключил душ и направился в раздевалку второкурсников. Вытираясь полотенцем, я краем глаза видел, что Карлик наблюдает за мной. А Верн, тяжело дыша, поднялся вслед за мной по лестнице. Его спина и плечи по-прежнему были в мыле.