Я поднялся на ноги, погладил Бобика по голове, а потом расплакавшись обнял его прижавшись к нему всем телом.
— Ну, малыш, успокойся. Что такое год-два, мелочь. Ты главное не забывай меня и в магии порядка совершенствуйся. В других навыках ты смог продвинуться самостоятельно, а школу порядка позабросил. Дойдёшь до девятого уровня, там есть интересное плетение, оно сейчас тебе даже для ознакомления недоступно, так вот сможешь его держать, сможем с тобой общаться где бы ты не был. Даже среди древних редко кто мог им пользоваться. Тренируйся, я тебе указал цель к чему стремиться. И в этой дисциплине твой кинжал тебе не помощник. Не у кого изымать такой навык, пока что он только у тебя, а научить или передать его кому-нибудь другому ты пока не в состоянии. Не раскисай. Беги, тебя там друзья ждут, не дождутся. Наверняка хапуги не могут между собой решить какие шмотки брать. Ступай, с отъездом не затягивайте…
Как и предсказывал Бобик, не успел я переступить порог кухни, как оказался втянут в спор, что необходимо взять с собой. Мартин как всегда настаивал на оружии, а Хэрн собирался захватить тюки с одеждой и самим одеться и при необходимости продать можно. Устав слушать не прекращающийся ор, я приказал распределить те вещи, что мы уже захватили с собой между поклажами лошадей и добавить к этому только палатку гвардейцев и запасные шесты, что приволок из леса запасливый Хэрн, сказав, что это подарок от его божества. Сами понимаете, бросать подарок высших сущностей весьма чревато, не забрать подарок мы просто не могли к тому же весили шесты очень мало.
Часа через два, сборов, споров и крика мы выводили лошадей на дорогу. Ярко светило солнце. Лошади фыркали и нервно дрожали при виде Бобика, один катар оставался по царски спокойным и видно именно его присутствие удерживало остальных скакунов в повиновении. Как ни странно, но мои попутчики выделили именно мне катара в качестве средства передвижения.
Я недавно пересматривал книгу магии эльфа в надежде найти плетения по управлению животных, я на них вроде натыкался когда первый раз листал книгу. Нашёл. Но вот воспользоваться ими не судьба, шестой уровень для меня недосягаем. Пока недосягаем.
Прощание с Бобиком затянулось. Я весь в соплях и в слезах. Собутыльники тоже выглядели расстроенными, но Бобик твёрдым голосом напомнил нам об осмотрительности в дороге, долго инструктировал Мартина о соблюдении мер безопасности в общении с благородными, а с Хэрном и вовсе беседовал отдельно, мы с Мартином из их беседы не услышали, ни слова.
Потом я долго висел на шее у Бобика, я уже не хотел уезжать, мне так хотелось остаться, я так желал снова оказаться у себя в лагуне, мне так там хорошо было. И тут я понял, что это во мне плачет малой, по спокойной жизни, по месту, где он был по-настоящему счастлив. И я сам себя начал успокаивать, что мы сюда обязательно вернёмся, что нам надо просто подрасти и пережить зиму, что надо стать частью местного общества и главное при этом остаться свободными, для этого мы должны собраться и как и раньше интенсивно заниматься, чтобы стать сильными и никого не бояться. Помогло, я снова спокойно мог рассуждать как взрослый человек, а не маленький забитый малыш.
Наша кавалькада тронулась в путь, Бобик категорически отказался нас провожать до брода сказав, что долгое прощание длинные слёзы, просто пожелал удачи и скрылся по тропинке к постаменту. Мартин ехал впереди, за ним плёлся на своём дорогом скакуне я, еле удерживаясь в седле, позади меня держа заводную лошадь за повод, ехал, улыбаясь Хэрн.
Брод прошли спокойно и не задерживаясь на поляне, свернули к лесу, постепенно прибавляя ход. Мартин сказал, что нам надо бы поторопиться при этом красноречиво посмотрев в мою сторону. Потом добавил "Если что, кричи" и перевёл своего коня на рысь.