Малыш и Странник

************************************************

Я в старой книжке записной твой адрес отыскал,
мы познакомились с тобой среди Афганских скал.
Ты пулемётчиком ходил, а я был замкомвзвод,
в Джелалабаде кто служил надеюсь нас поймёт.
Сад апельсиновый вокруг, зелёнка и кишлак.
Духанщик там наш лучший друг, в горах душман нам враг
Дружили просто мы с тобой, родным как брат ты стал.
Делились пищей и водой, шли рядом между скал.

В одном бою был ранен я, бил снайпер наповал.
Подняли на руки друзья, а ты перевязал.
Три километра на себе к вертушке выносил.
Не мог ничем помочь тебе, был просто я без сил.
Ты в лазарете навещал и фрукты приносил.
Я в строй вернуться обещал, а ты не торопил;
"Мы повоюем без тебя, ты знай себе, лечись,
побереги дружок себя и в бой не торопись".
Взвод без меня принял тот бой, но банда велика.
Густа зелёнка за рекой и вроде так близка.
Вы отбивались от врага, патроны берегли.

Была и помощь уж близка, но ждать вы не могли.
И все погибли в том бою, ни выжил не один,
что должен я теперь сказать родителям твоим.
В письме своём я написал, каким ты был бойцом.
Потом в "Союзе" встречен был родным твоим отцом.
Ему я честно рассказал о службе боевой,
Как мы дружили и, что ты был словно брат родной.
Смахнув солёную слезу, он руку мне пожал,
и счастья, мира и любви на всю жизнь пожелал.
Ему я долго вслед смотрел и слёз сдержать не мог.
Себя винил за то, что вас я уберечь не смог.

Правда, ещё на неделю его оставили под наблюдением в психдиспансере. Здесь среди сборища идиотов и душевно больных людей внимание Малыша привлёк один пожилой мужчина. Он отличался от всех тем, что в его взгляде присутствовал здравый смысл. При более близком знакомстве Малыш узнал, что Иван Петрович Переверзев был запроторен в психушку "заботливыми" родственниками. Вся беда этого человека заключалась в том, что частенько он видел во сне Архангела Гавриила и беседовал с ним. Иногда тот сообщал Ивану Петровичу о событиях ближайшего будущего. Будучи по натуре мягкосердечным и человеколюбящим, Иван Петрович старался поделиться полученной информацией с окружающими, в результате чего и был воспринят как душевнобольной. Здесь в психушке вёл тихую жизнь, смирившись со всеми превратностями судьбы. Малышу он поведал о том, что совсем скоро состоится полномасштабный вывод войск из Афгана. Даже назвал точную дату — 13–16 февраля 1989-го года.

Внимательно, с неподдельным интересом, он выслушал историю Малыша и дал совет.

"После выписки отсюда, в первое же увольнение, сходи в христианскую церковь, найди отца Симеона и поведай о том, что тебя так мучает. Он обязательно поможет".

"Да я ведь даже не крещённый, мои родители партийные, а партия и церковь понятия несовместимые", — ответил Малыш.

"А ты прими святое крещение, отец Симеон с радостью окрестит тебя. Ведь не нами заведено Святое Крещение и не нами должно отвергаться".

После выписки, в воскресенье, Малыш попросил увольнение и получив, пропуск в город, пошел искать храм. Это оказалось нелёгким делом, ведь он забыл спросить у Переверзева, где точно находится эта церковь. Местные узбеки не хотели даже отвечать на такие вопросы. Малыш понимал их, ведь они исповедуют ислам и к неверным относились недоброжелательно. В конце концов, он нашел русского таксиста и тот за 20-ть минут довёз его на место. Небольшая церквушка, построенная ещё офицерами царской армии, была аккуратной и ухоженной. Преклонного возраста священник, отец Симеон, радушно встретил Малыша и внимательно выслушал его историю. Немного подумав, ответил так: "Ты близко к сердцу принимаешь чужую боль, остро чувствуешь границу между правдой и ложью — это очень похвально. Убийство человека является великим грехом, но ведь ты убивал врагов на войне, да и к тому же не был верующим христианином. Очень хорошо, что ты решил принять Святое Крещение. Славянину не должно быть в неверии. А по сути твоего вопроса скажу одно — воздвигни храм памяти своих друзей в своём сердце и молись за спасение их душ. Этим ты дашь возможность им обрести вечную жизнь в Царствии Небесном".