Оксана отправила свою сигарету вслед за Кириной и кивнула. Но у Киры осталось ощущение, что до сути разговора они так и не добрались.
– Кира, кофе нам принеси.
Вот это новости. А Кира гадала, чего Оксана вертится в «людской» – посреди опенспейса. А оно вон что. Важного клиента встречает самолично Оксана Сергеевна. А теперь, прихватив под локоток высокого темноволосого типа, чем-то отдалённо напоминавшего Буратино, снисходительно бросила фразу про кофе, увлекая типа в сторону кабинета Влада. Кофе, значит? Собственно, для этого есть Лерунчик, но сейчас ее нет, убежала с каким-то поручением – вот как бы не сама ее величество Оксана Сергеевна офис-менеджера и услала. Ну, кофе, так кофе. Смотрите, не подавитесь.
На Кире в кои-то веки юбка. Так, пояс подвернуть, чтобы ноги во всей красе показать. Балетки на ногах – это, конечно, совсем не в тему. А, вон, Леркины туфли под столом. Правда, влезла в них Кира с трудом, но ей же не марафон в них бежать. Пуговицы на блузке – раз, два, три. Нет, три – это уже порнография. Ах, да, и кофе.
Из-за двери кабинета слышался Оксанин смех. Кира стукнула для порядка и без паузы нажала на ручку.
Влад поперхнулся на полуслове. Темноволосый, с притаившейся в углу рта кривой усмешкой, одарил ее восхищённым взглядом. Глаза Оксаны прожигали стену за спиной Киры. А она безмятежно расставила чашки и удалилась – походка свободная, от бедра, пластика пантеры перед прыжком. Лишь бы эта «пантера» не навернулась на десятисантиметровых шпильках. На пороге не выдержала – обернулась. Подмигнула улыбчивому. И, дождавшись, когда тот подмигнёт в ответ, закрыла за собой дверь. Чтобы там, за дверью, не сильно, но чувствительно огреть себя по лбу подносом. Взрослеть пора, Кира Артуровна. Пора взрослеть.
Вернув на место Леркино имущество, Кира почла за лучшее слинять из офиса. Ну, а вдруг ей клиент позвонил? Потому что мало ли как этот товарищ с кривой улыбкой воспримет ее подмигивания. А ну как примет всё за чистую монету? Нет-нет, от греха подальше лучше съездить в пару мест. Всё равно надо.
– Ну что, Максимчик, пощупал я твоего Козикова.
– А? – Макс оторвался от монитора. – Чего?
– Господи, шановный… Ты, когда из своих архитектурных дебрей вылезаешь, я тебя боюсь. Взгляд безумный, волосы торчком. – Костя растянулся на кожаном диване. – Говорю, был в «Артемиде», у Влада Козикова.
– Ну?
– Что ты «нукаешь»? – привычно огрызнулся Драгин. – В общем, Влад спит и видит, как бы продать эту квартиру. Она у него уже больше года продаётся.
– А по цене не скажешь.
– Да он дурака сам свалял – купил задорого. Теперь себе в убыток продавать не хочет.
– Ну да, – хмыкнул Макс. – Пусть лучше деньги заморожены будут в этой квартире. И год, и два. А деньги, – тут Макс поднял палец, – должны работать.
– Боже! – валяющийся на диване Костя прижал лапки к груди. – Что я слышу? Мое облагораживающее влияние наконец-то дает себя знать!
– В сухом остатке что? – Макс проигнорировал кривляния товарища.
– В сухом остатке, – Драгин резко принял вертикальное положение, – мне нужна цена, которую ты готов заплатить за эту квартиру. И я начну планомерную осаду Козикова.
– Хорошо, – кивнул Макс. – Я завтра с Парамоном съезжу еще раз на квартиру. Пусть он своим профессиональным взглядом оценит объем работ по исправлению всех косяков. Пол там жуткий, раствора несколько десятков мешков уйдёт. Да и всё остальное… В общем, Федор мне точную картину скажет, и я тогда буду готов назвать цену. С учётом того, сколько мне еще придётся вложить в квартиру. Лады?
– Лады. Должен мне будешь.
– Чего изволите? Хочешь, Яночку тебе подарю?
– Я смотрю, ты ее всё забыть никак не можешь, – хохотнул Константин. – Яночка – то, Яночка – сё.
– Вот она бы враз отучила тебя от клетчатых рубашек под костюм!
– Да что б ты понимал! – Костя подошел к зеркалу, поправил воротничок рубашки. – В нашем фирменном одесском стиле! Кроме того, я же не в банк ездил, не в мэрию. К Владу можно хоть в джинсах. Так даже лучше – по-сиротски. Чтобы цену сбить.
– Одессит, ты когда был в последний раз в Одессе? Лет двадцать назад?
– Неважно! Зато папу моего знала все – и Молдаванка, и Пересыпь! И вообще, не переводи разговор! Я тебе говорил о том, что ты мне должен. И ты пойдёшь со мной в пятницу в «Барракуду». Яночку надо изгонять из головы. Клин клином. Тебе требуется радикальный экзорцизм.
– Пошли лучше на хоккей? В субботу «СКА» с «АК Барсом» играют.
– Так! Слушай умного дядю Костю! Дядя Костя лучше знает. В пятницу в клуб, в субботу на хоккей.