Малыш Марии

ШНАУФ

Да.

ХЮ

Нашу Марию?

ШНАУФ

Это такая же правда, как то, что я стою здесь перед вами.

ХЮ

Надо же! И что случилось потом?

ШНАУФ

Он подсел к ней и продолжал в том же духе, говоря: «Господин мой войдет к тебе, и ты понесешь от моего Господина».

ХЮ

Да, замечательная история, господин Шнауф, и вы проявляете большое расположение, не скрывая ее от меня.

ШНАУФ

Мария сказал: «Это будет больно?» А летающий человек сказал: «Нет!» А Мария сказала: «Это будет приятно?» А он: «Приятно? Вероятно — нет. В твоем возрасте это не приятно. Я думаю, дело такое, что если теперь ты меня спрашиваешь, значит, ты вообще ничего не заметишь».

ХЮ

Очень вам обязан за ваше сообщение.

ШНАУФ

Не за что. Я подумал, что вы должны быть в курсе.

ХЮ

А когда это было, господин Шнауф?

ШНАУФ

Когда это было?

ХЮ

Да, когда?

ШНАУФ

Я это помню довольно точно, подождите. (Продолжает жевать.)

ХЮ

Ну?

ШНАУФ

Что — ну?

ХЮ

Я жду.

ШНАУФ

Чего?

ХЮ

Вы собирались уточнить момент, когда летающий человек…

ШНАУФ

Верно, вопрос — когда? (Снова жует.)

(Иисус кричит.)

Господин Хю, я припоминаю, это было ровно девять месяцев назад.

ХЮ

Пошли погреемся.

ШНАУФ

Пошли погреемся. Надеюсь, они не положили Его к нам в ясли?

Уходят.

6. Окрестности Вифлеема.

Входит Эдельпек со своим пастушьим рогом.

ЭДЕЛЬПЕК

Волк, убирайся! (Омерзительно трубит.)
Не твой здесь луг.
(Омерзительно трубит.)
Я Эдельпек, бравый пастух.
Теперь вот хожу по полям и трублю.
Я хлев сдал в наем. Я деньги люблю.
В хлеву — постояльцы, а в поле — овцы.
С овцами ночь коротать придется.
А чтобы злой волк не сцапал их вдруг,
Прогонит волков музыкальный пастух.
(Омерзительно трубит в рог.)
Как сладостно окрестность оглашает
Мой благозвучный рог.
С губ красота сама течет и тает.
Играю я, как бог.
(Омерзительно трубит.)
Да будь я волком, я б сюда примчал
В один момент.
Так вольно, дьявольски прекрасно прозвучал
Мой инструмент.
(Омерзительно трубит.)
Источник этих звуков — я.
Мир потонул в глубоком наслажденье,
Смежает веки песнь моя,
Остановись, чудесное мгновенье.
Ваш Эдельпек заснет в блаженстве звуков,
Себя своим шедевром убаюкав.

(Омерзительно трубит и засыпает.)

Входят цари, впереди них — Звезда.

КАСПАР

Эй-эй, ваше сиятельство, подождите, так дальше дело не пойдет! Эта Звезда себе места не находит. Движется и движется, и движется, четыре трактира миновала и даже не заглянула ни в «Олень», ни в «Царский герб», ни в «Зеленую Оливу», ни в «Трефную Свинью».

(Звезда увеличивает скорость.)

Эй, вы, да не летите так! Притормозите! Вы что, с неба свалились?

Звезда неожиданно останавливается, Каспар стукается об нее лбом и падает.

МЕЛЬХИОР

Ты на что-нибудь наткнулся, царь Каспар?

КАСПАР

Да, на этот сиятельный фонарь. У него, видно, не все дома. То несется опрометью, а то встал столбом — и ни с места.

МЕЛЬХИОР

Хлевом пахнет.

КАСПАР

Думаешь, мы у цели? Исключено.

МЕЛЬХИОР

А почему бы и нет?

КАСПАР

Здесь нет трактира.

БАЛЬТАЗАР

Здесь вообще ничего нет: пустырь, несколько загонов для скота и трущобы. Не похоже на место, где рождаются цари вроде нас.

МЕЛЬХИОР

Не забывай, царь Бальтазар, Младенец, которого мы ищем, совсем не вроде нас.

КАСПАР

Вон там деревня. Может, там есть трактир?

МЕЛЬХИОН

Давай спросим.

БАЛЬТАЗАР

У кого?

МЕЛЬХИОР

Тут безмятежно спит какой-то мудрец.

БАЛЬТАЗАР

Страшный какой.

КАСПАР

Не такой уж он страшный.

БАЛЬТАЗАР

А, по-твоему, он симпатичный?

КАСПАР

Он не столько страшный, сколько грязный.

БАЛЬТАЗАР

От него несет навозом.

КАСПАР

Нет, я полагаю, это его собственный запах.

МЕЛЬХИОР

Спроси его.

БАЛЬТАЗАР

Этого нищего бродягу?

МЕЛЬХИОР

Да, и спрашивай вежливо.

БАЛЬТАЗАР

Проснись, мошенник.

ЭДЕЛЬПЕК

Фу, какой он черный!

МЕЛЬХИОР

Добрый человек, он хочет спросить тебя кое о чем, и ты должен ему ответить так, чтобы он понял.