Трясущимися пальцами, я удалила видео с телефона и стерла сообщение. Словно ничего не было!
Но пять кошмарных слов словно выжгли клеймом внутри.
«Я знаю, где они живут…»
«Я знаю, где они живут…»
«Я знаю, где они живут…»
В каждом ударе пульса по вискам.
Я отошла как можно дальше от веселящейся компании, направилась в дом, зашла на кухню и открыла большой холодильник, ища прохладный напиток.
Мне было жарко и душно от страшных мыслей, но когда я дотронулась до своего лба, поняла, что пальцы стали совсем ледяные.
Отражение в зеркальной поверхности захлопнувшейся двери холодильника показало сильно побледневшее лицо.
Я с трудом узнала в нем себя.
Б-ж-ж-ж-ж…
Б-ж-ж-ж-ж…
Телефон начал размеренно вибрировать. Я положила его на мраморную столешницу и сейчас он, вибрируя, полз в мою сторону.
Волосы на затылке зашевелились от ужаса. Не было ничего иррационального в телефоне, двигающемся от сильной вибрации.
Но я уже перепугалась до самой смерти и чувствовала себя героиней фильма ужасов.
Добравшись до края столешницы, телефон, соскользнув, шмякается на пол, упав экраном вниз.
Наверное, сенсорный экран мгновенно покрылся трещинами, но и падение не останавливает упорного движения телефона к моей ноге. Он, словно ядовитая змея, которая не прекращает атаковать даже после того, как ей обкромсали половину тела.
С большим трудом я заставляю себя наклониться и поднять с пола устройство.
— Алло? — выдыхаю едва слышно и цепляюсь за столешницу, чтобы не упасть.
— У них симпатичный домик, — лениво произносит мужской голос. — Твои родители производят впечатление крепкой, любящей семьи. В таких семьях принято дорожить своими близкими…
Наглецу хватило бы произнести и один гласный звук, чтобы я узнала мужчину по уверенным, хрипловатым вибрациям низкого голоса.
Анваров Амир.
— Зачем вы пугаете меня?
Мой голос звучит иначе, чем я привыкла, выше на несколько тонов.
— Я? Пугаю? Нет, я лишь демонстрирую возможности. Демонстрация на скорую руку…
— Это было очень наглядно! — начинаю нервно ходить по просторной кухне кругами. — Что вам от меня нужно?!
— Я уже озвучил свои желания. Не в моих правилах повторять по сотне раз одно и то же. Поставив перед собой задачу, я всегда добиваюсь желаемого результата, невзирая на сложности.
— Моя семья здесь ни при чем! — выдавливаю из себя. — Не трогайте их!
— Я никого не тронул. Еще не тронул, — допускает небольшое, но очень важное уточнение.
Я не могу допустить, чтобы Анваров навредил моей семье.
Но и малыша отдать тоже не могу! Потому что он — часть моей семьи, часть меня. Я многое отдала, чтобы иметь возможность стать мамой, и дело не в финансах, отнюдь не в них.
У меня возникает ощущение, что забрав ребенка, Анваров вырвет у меня сердце из груди еще теплым, бьющимся, и безжалостно раздавит в алчной ладони.
Что же делать? Неужели нет выхода?!
— Я могу подумать? — спрашиваю едва слышно.
В ответ звучат короткие гудки.
Он сбросил вызов. Отключился.
Я набираю его номер. Но в ответ слышу лишь хладнокровный, механический голос, повторяющий стандартную фразу о том, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
— Светик, ты куда пропала?
Голос Юры наплывает удушающей волной. От присутствия бывшего мужа становится еще хуже, я совсем не вижу в нем защитника или мужчину, на которого могу положиться.
На месте когда-то любимого мужчины я вижу лишь ходячее разочарование. Юра боится выглядеть неудачником в глазах своих друзей и вопреки всем моим просьбам не плести небылицы, наврал с три короба, активно подогревает слухи о том, что мы снова вместе и даже… даже присваивает себе отцовство!
Чужие заслуги себе приписывает!
— Ничего, скоро вернусь, — отвечаю с нервной улыбкой. — Просто искала попить.
— И как? Нашла?
— Нет?
Юра молчаливо распахивает холодильник и показывает рукой на полки, забитые всякой выпивкой: пиво, диззи, тоник, сидр…
— Ты в положении, Свет. Конечно, тебе ничего из этого нельзя. Но я всегда могу сделать твой любимый апельсиновый фреш с перечной мятой. Хочешь?
Юра достает несколько апельсинов и жонглирует ими с легкой улыбкой на улице. Совсем недавно он меня запугивал, но сейчас снова играет роль милого парня!
— Лови!
Без предупреждения он запускает в мою сторону апельсины один за другим.
Я запоздало вспоминаю, что раньше это было одной из наших любимых игр, но сейчас я чувствую себя разбитой, выжатой и, честно говоря, не испытываю ни малейшего желания вспоминать и пытаться оживить давно сгнивший труп наших прошлых отношений.