— Мои действия! — возмутилась девушка. — А как же ее действия и ее слова?!
— Я повторяю в последний раз: я доверяю ей, как себе. И тебе придется считаться и с ее словами, и с ее действиями!
Амелия свирепо уставилась на него:
— Я не собираюсь пресмыкаться перед твоей любовницей и уж тем более лебезить с ней!
— Будешь! Иначе сильно пожалеешь об этом! Помни о подписанном тобой договоре, милая.
Алекс схватил простыню и сорвал ее с Амелии. Он улыбнулся, увидев ее шокированное лицо. Она выглядела как возмущенная девственница, кем абсолютно не являлась. Девушка сглотнула, пытаясь хоть немного прикрыться, но все ее действия ему казались слишком комичны.
— Я обещал тебя не трогать, не брать, как берет самец свою самку, и я сдержу свое слово, Амелия. Но наказать тебя я просто обязан.
С этими словами он нагнулся к девушке и резко ее перевернул на живот.
— Что ты делаешь? — спросила она высоким напряженным голосом.
— То, что должен был сделать твой отец.
На мгновение она застыла, а потом принялась бороться с ним с такой силой, на какую, по его мнению, не способна хрупкая волчица.
— Ты не посмеешь! Я никогда не прощу тебе это, — прохрипела она, уворачиваясь от цепких рук.
Амелия попыталась вырваться из захвата, ударив Алекса рукой. Но у нее ничего не вышло. Стянув руки девушки за спиной поясом от своего халата, он замахнулся взявшимся откуда-то ремнем. Резкая жгучая боль, появившаяся на ее ягодицах от кожаного ремня, оказалась неожиданной. Девушка громко вскрикнула и выгнулась дугой. Алекс наносил удар за ударом, но девушка больше не обращала внимание на причиняемую ей боль, лишь пыталась заглушить свои вскрики, уткнувшись лицом в подушку.
Алекс успокоился только на десятом ударе. Отбросив ремень на пол, он развязал девушке руки. За ее физическое состояние он не переживал, прекрасно зная, как быстро заживут на ней все последствия порки. О душе он и не думал в тот момент, желая лишь одного — сбить спесь со строптивой волчицы. И ему это удалось.
— Каждая твоя выходка, каждое твое пренебрежение установленным мной правилам будет стоить тебе порки, — заверил он девушку, выходя из комнаты.
Успокоившись и зло вытерев слезы, Амелия направилась в ванную комнату. Ей необходимо было привести себя в порядок и смазать следы от ремня ранозаживляющим кремом. К сожалению, ее регенерация было очень слаба и последствия унизительной экзекуции еще долго о себе будут давать знать.
К утру Амелия приняла для себя решение. Она выполнит условия кабального договора. И уйдет с гордо поднятой головой. Как ни странно, но та связь, которая должна была их связать на всю жизнь, дала трещину. Девушка больше не чувствовала жгучей необходимости видеть Алекса, вдыхать его аромат. Больше не было той маниакальной тяги к нему, заставляющей ее скулить от отчаяния. Богиня сжалилась, наконец, над сломленной волчицей и подарила желанный покой.
Глава 7
Из-за бессонной ночи Амелия вышла из комнаты только после полудня. Спускаясь по лестнице, она встретилась взглядом с надменной волчицей, оклеветавшей ее и унизившей в глазах Алекса. Если бы девушка встретилась с ней на несколько часов раньше, то наверняка выцарапала бы ей глаза и проредила шерстку, а так она лишь гордо вскинула голову и походкой от бедра прошла мимо любовницы своего жениха. Какой смысл затевать спор и драку, если априори виновата во всем только будущая Луна.
Дом наполнился шумом и гулом, которые доносились с разных сторон. Не обращая ни на кого внимания, Амелия поспешила в столовую. Но и там ей указали свое место, будто комнатной собачонке. Слуги видели ее приход, но прекратили свою работу, с ухмылками продолжили убирать со стола приборы.
Плюнув на всех и вся, девушка поспешила на кухню, где под изумленные взгляды трех волчиц соорудила себе несколько бутербродов. Одна из них пыталась остановить разозленную волчицу, заявив, что по приказу Лилии они не имеют права кормить опоздавших к трапезе, но Амелия быстро осадила поварих, заявив, что все расскажет Алексу. Она прекрасно осознавала, что жениху нужна красивое и главное здоровое приложение к себе. А раз так, то он не мог отдать такого приказа, чтобы его невеста ходила голодной, значит это только происки ревнивой любовницы.
Пару дней Амелия провела в тишине и покое. Большинство служащих в доме относились к ней нейтрально, выполняя ее просьбы как само собой разумеющееся. Она даже успела подружиться с одной из девчушек, работающей на кухне. Беззаботная и открытая Люси сразу расположила невесту к себе своим заразительным смехом и неуемной болтовней.
Но на этом беды Амелии не закончились. Лилия делала все, чтобы превратить ее жизнь если уж не в ад, то точно в его филиал. Полюбившуюся комнату пришлось освободить. Нет, ей никто не угрожал, не вынуждал, но после недельного проживания в этом доме она так и не заметила, чтобы хоть раз провели в ней влажную уборку.
Амелия не была белоручкой, не боялась взяться за тряпку и помыть полы. Только вот понимала, если один раз уступит в этом вопросе, то навсегда потеряет и так шаткое уважение как к Луне клана Серебряных. Пусть она в этом статусе и ненадолго, но все же…
Недолго думая, девушка решила переселиться в другую комнату, тем более спать в одной постели с Алексом она не намерена. Пройдясь по коридору, она пыталась попасть хоть в одну из свободных комнат. Только вот ее попытки были тщетны. Все они были заперты на замок, а ключи находились в руках у Лилии.
Просить их и унижаться молодая волчица не стала. Благо в конце коридора нашла небольшую комнатку с открытой дверью. Это была скорее даже не комната, а место отдыха личных горничных, что помогали хозяйкам. Она с энтузиазмом выдраила небольшое помещение, застелила узкую кровать свежим пастельным бельем и перенесла свои вещи.
Еще одним случаем, болезненно отразившимся в груди Амелии оказался тот факт, что организатор свадебного торжества наотрез отказалась работать с ней, заявив, что все спорные моменты улажены с Лилией и уже согласованы с Алексом. Даже свадебные платья выбирала не сама невеста, а любовница жениха. Амелия лишь крепче стиснула зубы и промолчала на такое самоуправство. Понимала, что очередной скандал может только ухудшить ее положение.
— Но как же так? — возмущалась Люси. — Почему не поставите ее на место?
— А толку? Мне сам альфа указал мое место в его жизни и что я значу для него. Ты пойми, у нас же фиктивный брак! Только для того, чтобы выполнить условия завещания!
— Но…
— Никаких «но», — прервала ее Амелия. — Мне нужно продержаться всего лишь один год, и я смогу уехать отсюда. Тем более доказать свою невиновность у меня вряд ли получится. Лилия все делает исподтишка и привлекает к каверзам только верных ей слуг. Так что доказать что-либо Алексу будет нереально.
— Почему нереально? А камеры? — возмутилась девчонка, которая успела прикипеть душой к своей новой госпоже.
Амелия удивленно посмотрела на девочку, которая сидела на стуле и позировала ей.
— Какие камеры?
— Ой! Я не должна была говорить о них.
В ее больших темно-карих глазах отразился испуг.
— Так! Давай-ка ты мне о них расскажешь поподробнее, — произнесла Амелия откладывая в сторону кисточку и краски.
Страх этой малышки ей был непонятен. Неужели Алекс так зациклен на своей безопасности, что понатыкал камер в доме, о которых почти никто не знает? И как эта информация стала известна маленькой девочке?
— Я ведь не здешняя, пришлая, — начала пояснять Люси. — Десять лет назад нашу стаю вырезали до основания из-за кровной мести нашего Альфы. Спаслись только те, кто на тот момент был далеко от дома. Мне и брату повезло. Отец скопил денег и определил нас в приют при церкви Святой Магдалены. Там мы жили и учились, а домой возвращались только на каникулы. После резни брат бросил школу и пошел на заработки, чтобы обеспечить мне безопасность и кров над головой. Спустя два года брату удалось устроиться охранником в клан Серебряных и значительно продвинуться по службе. Он то и уговорил покойного дедушку Альфы дать нам возможность жить на территории клана. В стаю нас, конечно, не приняли, но оформили как наемных работников. Нас недолюбливают, порой обижают, но идти то некуда. Одинокий волк — мертвый волк.