Батя сел на кровать, Ден замер у входа, а я застыла посередине помещения. Завела руки за спину, сцепив их там замком, и, опустив голову, слово в слово рассказала Владлену Ильичу все то, что пару минут назад поведала Дену.
— Забавно, — резюмировал мой рассказ Батя, — бойкая ты девчонка, Анжелика. И что же получается, выходит, я тебе помог?
— Получается, что я поменяла одну клетку на другую, — тихо подметила я, не поднимая лица, глазами водила по полу, здесь не было ковролина, дощечки, и я, отгоняя страх, изучала места их соприкосновения. — А мне хотелось свободы.
Батя вдруг рассмеялся.
— Глупое создание, тебя бы очень быстро нашли, деточка. У тебя слишком яркая внешность.
— Я не дура, понимаю. Я собиралась перекраситься, — начала я, гордо подняв голову.
Батя смотрел на меня. Пристально и… довольно, что ли.
— Ты мне нравишься, — вдруг произнес Владлен, а у меня внутри все похолодело, — и я хочу предложить тебе сделку.
— Какую? — брякнула я, чувствуя, как коленки начинают трястись, ведь в своей голове уже начала рисовать малоприятные картины. Грязные, интимные… черт знает, что он мне предложит. Что захочет. Господи!
Я покосилась на Дена, словно ища в нем защиты. Глупо, он точно не поможет… а может, даже поучаствует.
— Ты поможешь мне, я помогу тебе. Будешь свободна, как ветер в поле. Обещаю. А я свои обещания сдерживаю.
Не скажу, что я успокоилась, но выдохнула с облегчением.
— И чем я должна помочь?
Батя вдруг резко поднялся, подошел ко мне. Очень близко. Я не знала, что делать, куда смотреть… И поэтому просто устремила свой взгляд в мужское лицо. Шрам, что рассекал его бровь, был уже не свежим, но все равно страшным. Из-за него взгляд Владлена становился злей. И опасней. Но вот сами глаза… голубые. Светлые и даже… добрые, что ли? Или мне показалось?
— Ты помнишь своего деда? Отца твоей матери, Александра? — неожиданно спросил он. Я кивнула. Деда я прекрасно помнила, хоть и умер он, когда мне было десять. Специфический человек. Я его жутко боялась, потому что мне казалось всегда, что он меня не любит. Никакой ласки от него не было, ни мне, ни маме. Требования, жестокость, вечное недовольство. Правда, кое-чему, совсем не женскому, ему удалось меня научить. — В свое время твой дед поступил с твоей матерью точно так же, как и Ярослав с тобой.
— Это как? — нахмурилась я.
— Выгодно выдал замуж, — я захлопала ресничками, а Батя вдруг взял прядь моих волос и заговорил: — Красивая она была. Ты очень на нее похожа: светлая кожа, небесные глаза и рыжие волосы… удивительно, от Шакала — ничего.
— Вы знали мою маму? — удивилась я.
— Знал, — кивнул он, делая тяжёлый шаг в сторону, — и маму, и деда. Надеюсь, его сейчас хорошенько отжаривают черти в аду. Впрочем, мы скоро с ним встретимся, — последнюю фразу Батя произнес с явной усталостью. Сел обратно на кровать и продолжил: — Дед твой был сукой редкостной, но, отдать ему должное, мозги у него работали будь здоров. Умел он делать деньги буквально из ничего. Был одним из самых богатых и влиятельных людей области. И твоему ушлому и наглому отцу вместе с красавицей женой достался нехилый кусок бизнеса тестя. Однако есть еще кое-что интересное, о чем я узнал совсем недавно — про единственную внучку Александр Иванович тоже не забыл.
Батя усмехнулся, а я вновь захлопала ресничками:
— Вы о чем?
— О том. При соблюдении пары простых условий ты на свой двадцать первый день рождения должна получить золотой ключик, открывающий волшебную дверцу в мир ценных бумаг.
Глава 12. Ден
Становилось все интересней и интересней.
Я знал, что Бате нужны от нашей гости деньги. И он их получит, по-любому. Всегда так было.
Меня удивляло другое. То, как Батя разговаривал с Ликой — спокойно, не злясь, а главное — честно. А еще я чувствовал и видел, что во всей этой истории слишком много личного для Бати. И мать малышки, и дед ее, и Шакал определенно оставили свои следы в его жизни.
— Каких условий? — спросила рыжая.
Батя вздохнул и начал:
— Главное — это образование. Ты в шесть лет пошла в школу, в шестнадцать закончила. Пять лет в институте, да, училась ты платно, но красный диплом получила сама, я узнавал. Умная, красивая девушка, ведущая здоровый образ жизни… вот именно такой дед видел свою наследницу. И именно такой тебя растил Шакал, рассчитывая подсунуть тебе в день рождения бумажку, чтобы ты поставила на ней подпись, говорящую о том, что наследница отказывается от злата и богатств в пользу своего отца. Но, — Владлен криво улыбнулся, — адвокат у деда твоего оказался не только моим старым знакомым, но и честным человеком, он заявил твоему отцу, что обязательно сообщит тебе, чем чревата такая подпись. И тогда Ярослав перечитал копию завещания еще раз. И нашел там один нюанс. Мелким шрифтом, почти между строк, — и малышка, и я замерли в ожидании, а Батя, переведя дух, закончил: — Если до обозначенного дня ты выйдешь замуж за достойного, обеспеченного человека, да сохранив свою невинность, все наследство достанется твоему мужу.
Малышка определенно злилась. Я видел, как она сжимала кулачки за спиной. А еще по тому, как она долго молчала, было понятно, что Лика думала.
Н-да, Шакал та еще сволочь, так наебывать свою дочь. Но и его понять можно — что сделает девчонка со свалившимся на нее богатством? Хватит ли мозгов не похерить все?
— Вы хотите получить эти деньги? — выдала она даже немного сурово. Но Батя от этого лишь хмыкнул. Забавляло его происходящее.
— Хочу, но — заговорил он, поглядывая на рыжую искоса, нет, не с ехидством, а скорее с сочувствием, — давай так, ты отдаёшь мне в управление все, что получишь в наследство. А я буду выдавать тебе ежемесячно сумму как содержание. Еще обещаю обеспечить тебя жильём и охраной. Будешь жить свободно, деточка, не в клетке. Как и хотела.
— Так… просто? — она явно не верила Бате. Он громко вздохнул:
— У меня нет цели навредить тебе. Ты всего лишь маленькая девочка, а я сентиментальным стал с возрастом… Моя цель — забрать свое и подгадить Ярославу.
Она явно охреневала от услышанного из уст Бати. Как он, однако, проникся к малышке. Да, не было у меня ни тени сомнений, что он не блефует.
— За что он вас… ну… в тюрьму? — невинным голоском поинтересовалась Лика.
— Это очень длинная история. И статей там несколько, — фыркнул Батя. — Нарисованных, выдуманных, высосанных из пальца. Шакалу надо было от меня избавиться, и за это время, за эти гребанные пятнадцать лет, он слишком высоко поднялся. Но сейчас по своей же глупости, а ума он не набрался, начал терять достигнутое. Бывает, что всего лишь одна ошибка способна разрушить очень многое. Анжелика, — он тяжело вздохнул, — полагаю, ты хорошо знаешь своего отца, на что он способен. И я почти уверен — ты мне веришь.
Малышка едва заметно кивнула.
— Могу я вас попросить? — подала она голос.
— Конечно.
— Убили мою подругу. Ту самую, которая должна была мне помочь. Вы сможете точно узнать, кто с ней так?
Батя нахмурился и перевёл свой взгляд на меня. Да, про Лясю, точнее о том, что с ней случилось, Лика умолчала, не рассказала. И сделать это пришлось мне.
Я говорил и уже понимал — сейчас мне влетит.
— И какого ху… — начал возмущаться после моего недолгого повествования Батя, но покосившись на Лику, материться не стал. — Какого хрена ты вчера поперся в тот клуб?
— По делу, Владлен Ильич, уверяю, привязать мое участие в… транспортировке нашей гостьи ни у кого не получится. Я действовал аккуратно. Все эти дни и вчера в частности… — начал я оправдываться. А зря, Батя этого не любил. Он нутром чуял, когда я что-то не договаривал.
— Анжелика, будь добра, оставь нас, — улыбнулся он рыжей, и та, кивнув, вышла из комнаты.
Как только за ней закрылась дверь, Батя рявкнул: