С готовкой справились вчетвером, как и с детской. Джейн съела больше, чем рослый, представительный Граймс, но на комментарии никто не отважился. Когда они устроились в гостиной пить кофе, зазвонил телефон. Граймс снял трубку с теми же словами, какими обычно отвечал на звонки в загородном доме.
— Да, Грегори. Нет, вы не ошиблись номером. Сегодня мы обедаем с Джейн и ее бабушкой. Конечно. Одну минуточку.
Граймс обошел вокруг кофейного столика и поднес телефон Джейн.
Она схватила трубку:
— Алло, Грег.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, замечательно.
— Я надеялся застать тебя одну.
— Почему, милый?
— Не очень приятные новости.
— Что такое? — спросила она с наигранной веселостью. Она решила сначала переварить известие, а потом уже передать остальным.
— Мы получили предварительное согласие Хамфриса. Он будет ведущим в нашем цикле передач.
— Это же хорошая новость! А что еще?
— Детка, я… мне придется съездить в Англию.
— Когда?
— Сейчас.
— Но ты ведь должен был вернуться завтра вечером! — вспыхнула Джейн, забыв, что собиралась скрыть это известие от родных.
— Я знаю, но Хамфрис не совсем доволен нашим подбором деревушек. Он хочет показать мне одну-две получше.
— Подлый он тип! Ты и так собирался провести там часть сентября и весь октябрь!
— Джейн, Хамфрис не подпишет контракт, если я не пойду на компромисс, не соглашусь учитывать его мнение…
— Николь тоже едет?
— Нет.
Несмотря на гаев, Джейн вздохнула с облегчением.
— Надолго ты уезжаешь?
— Лучше я потом тебе скажу.
— Говори сейчас, не то я сегодня же полечу в Лос-Анджелес.
— Недели на три.
— Грег!
— Джейни, что случилось с моей все понимающей женой? Я люблю тебя. Но у меня нет выхода. На карту поставлено несколько миллионов долларов. Эти деньги — не мои. Ты же не хочешь, чтобы я дезертировал.
Джейн ответила слабым голосом:
— Нет. Я понимаю, что ты за это отвечаешь.
— Мы улетаем рано утром. Я позвоню, когда прибудем на место.
— Ладно.
— Трудно разговаривать, когда рядом с тобой столько любопытных слушателей.
На глаза ей навернулись слезы.
— Я понимаю. Счастливого пути.
Она нажала кнопку окончания разговора, прежде чем Сэр успел дотянуться до телефона.
— Что происходит? — спросила Мейбл.
— Грег должен поехать в Европу, осмотреть новые места для съемок, — тихо ответила Джейн. — Он уезжает на три недели.
— Безобразие! — загремел Кларк. — Зря ты не дала мне поговорить с ним!
— Нет, от этого было бы только хуже, — убежденно возразила она. — Пусть едет.
— У тебя есть все мы, — утешил ее Граймс, кивая серебристо-седой головой.
— И в магазине полно дел, — добавил Кларк с принужденной улыбкой. — С понедельника у меня будет новая заместительница!
Джейн смотрела на него сквозь слезы. Она любит свою работу не меньше, чем Грег. Но такой способ существования годится только для бездетной пары. Привяжется ли Грег к своей семье настолько, насколько это необходимо? Или не станет и пытаться?
Глава десятая
Грег вернулся домой в последнюю среду мая. Прямо из аэропорта он отправился в «Эмпориум». Насколько он понял за прошедшие недели, разыскивая Джейн по телефону, она прочно обосновалась на седьмом этаже возле Сэра, с удовольствием вживаясь в роль ученика, с которой сам Грег так и не смог примириться. На какое-то мгновение его кольнула зависть при мысли об их гармоничном союзе, но он готов был заплатить эту цену, лишь бы снова увидеть своего отца довольным, а универмаг — нормально функционирующим.
Благодаря тому что Джейн стала помогать Сэру, Грег мог спокойно наслаждаться поездкой по Англии, осматривая деревню за деревней в обществе блестящего, остроумного Хамфриса, который, как и Грег, большую часть своей жизни прожил холостяком. Теперь он увлекся Николь. Естественно, Ник хотела бы поехать вместе с ними, и Хамфрису это было бы по душе. Но Грег не мог допустить, чтобы Джейн мучилась, гадая, чем они с Николь занимаются в Англии.
Грег влетел в приемную, поздоровался с секретаршей Сэра и двумя его заместителями. В кабинете он с радостью увидел отца, заметно окрепшего, деловито просматривавшего почту.
— Здравствуй, папа!
Сэр приподнял косматые брови и насмешливо скривил губы:
— Так-так, возвращение блудного сына. Или, может, лучше сказать, блудного отца…
Грег уселся в кресло по другую сторону массивного письменного стола вишневого дерева.