– Зато прониклась, – парую в ответ. – Послушайте, если я что-то скрываю, то вас это не коем образом не касается. А вам лучше расслабиться, а то рискуете умереть от перенапряжения. Пригласите женщину, сходите в сауну, выпейте коньяку… У вас впереди четыре месяца среди хищниц, и каждая хочет откусить от вас кусочек. Запаситесь успокоительным, – от души советую и зеваю, виновато прикрывая лицо ладонями. – Я очень устала, правда.
– Если я узнаю… если ты…
– Спокойной ночи, Артём Германович. Увидимся в Ираклионе, – заканчиваю разговор и иду к себе.
Надеюсь, что высплюсь в самолёте.
Глава 3
Первая неделя. Крит. Ираклион.
Греция встретила нас солнцем.
«Чёрт возьми, оно существует», – подумалось мне.
Но радужное настроение, быстро потухло. Джинсы липли к ногам, в кроссовках подозрительно захлюпало, блейзер пропитался потом.
Умные девочки переоделись ещё в самолёте, а глупые проспали весь полёт.
– Неважно выглядишь, – посетовала Нина.
– Зато ты прекрасно, – буркнула в ответ, пытаясь укрыться рукой от палящего солнца.
Помощница усмехнулась, ощущая себя отлично в легкой футболке, шортах и сланцах.
Нас построили возле терминала, пересчитали как цыплят, сообщили, что вещи уже в автобусе, осталось доставить нас.
Девчонки хихикали и шушукались, довольно равнодушно реагируя на город. Думаю, многие и не такое видели. Насколько я слышала обрывки чужих разговоров, почти каждая бывает за границей не меньше трёх раз в год.
– Нашёл твою сумку, – улыбнулся Олег, когда мы усаживались в синий автобус.
Он, кстати, не считая Нины, единственный кто едет с нами, остальная съёмочная группа вместе с аппаратурой в другом автобусе. А наш принц, наверно, добирается на личном самолёте прямо к морю. Не удивлюсь, если так.
– О, спасибо! – облегчённо выдыхаю. – Ты фактически спас меня.
Мысленно вспоминаю, куда засунула шлёпки и сарафан.
– Пустяки. Должна будешь, – шуточно отмахивается ведущий. – Давай провожу, в автобусе есть туалет, а у меня ключи, – многозначительно шевелит бровями и смеётся.
– Ой, Алиса! Ты такая серьёзная, с тобой даже не пошутишь.
– Я ещё не проснулась, – оправдываюсь и иду следом за мужчиной.
В сарафане действительно легче. Словно второе дыхание открылось. Нас предупредили, что по приезде будут снимать, так что лучше привести себя в порядок.
Заплела волосы, мазнула тушью, смазала губы бальзамом и на этом успокоилась.
Девчонки расселись, демонстративно меня игнорируя. Всё верно: десять делится на два, а я одиннадцатая. Собственно у меня и желания-то нет в таком месте заводить знакомства, а вот и Нина.
Помощница сама садится рядом, а уже через пять минут на кресло впереди приземляется Олег и поворачивается к нам.
– Сейчас приедем и будем ещё часа полтора ждать, пока все камеры установят, пока дотошный Ильюша свет выставит, – вздохнула Нина и подперла голову кулачком.
– Бывает. Можем до моря прогуляться. Вилла ведь на берегу? – хитро интересуюсь.
– На берегу, – веселеет Олег.
– Прекрати, – недовольно бурчит помощница, чем вызывают мою улыбку.
– Что? – удивляется ведущий.
– Мы договор подписали, – настойчиво напоминает она.
Я наблюдаю с интересом, но не спрашиваю. Зачем? Служащие не должны заводить интрижку с участницами. Верно, я тоже так считаю.
– С тобой невозможно иметь дело, – обиженно произносит мужчина и отворачивается к окну.
– А ты чем вообще по жизни занимаешься? В анкете сказано – студентка, но даже не написано какого учреждения, – интересуется Нина, а я поджимаю губы. Ненавижу врать.
– Факультет искусства. МГУ, – отворачиваюсь, чтобы в глаза не смотреть. Надеюсь, что поступлю.
– О, ничего себе! Я тоже там училась. Только в высшей школе телевиденья, – хвастается помощница. Не без гордости. Может, и я так буду, когда закончу.
Нина вспоминает студенческие годы, Олег быстро подключается, в итоге, я половину дороги слушаю о вечеринках, попойках и как круто было сидеть в каком-нибудь дворе, пить пиво и слушать песни под гитару.
Мне эти истории кажутся настолько нереальными, далёкими, что я с трудом удерживаю внимание.
Оставшейся путь, пытаюсь рассмотреть город.
Я бы хотела его описать. Только нет подходящих слов, достойных, настолько чутких, чтобы передать необыкновенную и сложную красоту улиц в венецианском стиле. Скажу, что все дома разные, нет двух одинаковых. Они неровной формы, разной высоты, много построек из известняка. Но первое, что бросилось в глаза, хоть мы и проезжали по окраине, около каждого дома стоят большие растения в огромных кадках. Вот так прямо на улице, как обычные комнатные цветы. Нина сказала, что в Греции везде так. В каждом дворике. Греки любят свои улочки и стремятся поддержать красоту.
Я достала альбом и сделала пару зарисовок, уж очень была впечатлена, хотя назвать город просто красивым – нельзя. Он не красивый. Он другой. Необычный.
– Ты ещё и рисуешь, – с какой-то задумчивой нежностью произнёс Олег.
– Немного, – убрала альбом обратно в сумку и достала книгу.
Ждать действительно пришлось. Пока Нина с Олегом занимались организацией, девчонки разбрелись кто куда. Я вышла к бухте. Просто не могла удержаться. Море даёт ощущение свободы и счастья. Хочется раскинуть руки, закрыть глаза и закричать. От души.
А потом открыть, и понять, что всё было неправдой. На самом деле, ты самый счастливый человек на земле. Любящая заботливая семья, работа мечты, любимое хобби и собака рядом.
Вечерами вы собираетесь за накрытым столом. Смех, радость, делитесь новостями. Всю неделю планируете, куда отправитесь на выходные, а потом внезапно решаете остаться дома и смотреть фильмы, поедая мороженное…
– Не ожидал вас здесь встретить, – раздаётся бархатистых голос за спиной. Если не поворачиваться, мне нравится этот незнакомец.
– Странно… – шепчу, не отрывая взгляда от моря. – Ведь вы сами вручили мне сердце, где мне ещё быть?
Слышится смешок и шелест песка под осторожными шагами.
– Вы прекрасно меня поняли, – Прадов встаёт в двух шагах от меня.
– Мы ждали вас только вечером, – замечаю я.
Зачем он пришел? Сюда к морю, к берегам которого стекаются одинокие сердца. Нет, семейных тоже тянет, но тянет с семьёй. Они не стоят молча, не думают, они купаются и веселятся. А одиночки ищут уют и тишину.
– Приехал лично проконтролировать. А затем решил убедиться, что агентство не обмануло и бухта действительно так прекрасна.
– Здесь тихо, – с наслаждением вдыхаю и на секунду прикрываю глаза. – Мне пора. Рада, что вы не умерли от перенапряжения.
– Я последовал вашему совету, – говорит мужчина, пристально глядя на меня.
О, бог ты мой! Без строгого костюма, он ещё красивее. Кремовая рубашка с коротким рукавом, подходит к волосам, а джинсовые длинные шорты, молодят нашего принца.
– Не хочу знать подробности, – вежливо улыбаюсь и, быстро махнув на прощание, возвращаюсь к автобусу.
Нас провожают во двор, мы восторженно охаем на камеру: признаться, есть от чего охать. Большой бассейн, ухоженный газон, шезлонги и чудесная двухэтажная вилла с раздвижными стеклянными дверями.
Семь комнат сложно поделить на одиннадцать человек, даже если в каждой по две кровати.
– Пусть недотёпа отдельно живёт, всё равно долго не продержится, – любезно решает Лена. Я искренне ей благодарна.
– Чего ты скалишься? – кривится Настя, затаскивая чемодан.
– Ничего. Давай помогу?
– Отвали. Я сама, – огрызается фигуристка и со злости пинает свой багаж.
Пожимаю плечами, закидываю спортивную сумку на плечо и поднимаюсь на второй этаж.
Выбираю комнату с видом на море и небольшим балконом. Компенсация моральной обиды, ничего личного.
Толком не успеваем разложить вещи, как нас уже отправляют в город: купить обновки, а вечером у нас чаепитие с принцем. Организаторы придумали какое-то развлечение.